Элизабет Огест: Странный брак

Ей припомнился рассказ Оливии. Не исключено, что в свое время Джонатан носился на мотоцикле вместе с целой ордой байкеров. С ним нужно держать ухо востро, подумала Элоиз. Она действительно волновалась в его присутствии. Но, внимательно поразмыслив о своих чувствах, поняла, что примеси страха в ее волнении не было. Элоиз тревожило то, что Джонатан вызывал у нее интерес. Она была вынуждена признать, что не могла оторвать от него глаз, когда он был рядом. А внутренний голос напоминал ей об осторожности.

— Тетушка сказала, что она прилетела только сегодня утром. Видимо, путешествие было утомительным, — нарушила тишину Элоиз.

— Сара прилетела из Австралии. Уверен, что она будет спать несколько дней, пока не привыкнет к разнице во времени, — ответил Джонатан.

— Надеюсь, ты не возражаешь, что она поживет у нас, — заметила Элоиз из вежливости.

Джонатан рассердился.

— Твоя мать решила приставить к тебе охрану. Я же пообещал ей, что буду заботиться о тебе, и сдержу свое слово. — Злость исчезла с его лица так же быстро, как появилась, и вновь оно стало непроницаемым. — Но против Сары я не возражаю.

Элоиз взглянула на Джонатана. У нее вновь возникло желание задать ему вопрос, который уже давно мучил ее. Джонатан часто навещал ее в больнице. Они говорили о погоде, о ее самочувствии, о чем угодно, но старательно избегали темы личных отношений. Может случиться так, думала Элоиз, что память не вернется ко мне, а есть вещи, которые мне необходимо знать.

Соблазн спросить его, что он думает об их отношениях, был настолько велик, что слова от волнения застряли у нее в горле. Она боялась его ответа. Я не готова выслушать правду, подумала Элоиз. Кроме того, как узнать, где правда, а где ложь? Лучше немного подождать, решила она.

Они продолжали ехать молча. Элоиз было не по себе. Она возвращалась на ферму, где ей предстояло жить с двумя абсолютно незнакомыми ей людьми. В попытке снять нервное напряжение она старалась найти нейтральную тему для разговора.

— Хорошая машина, — заметила она и удивилась, услышав свой голос.

— Твоя, — равнодушно ответил Джонатан. — Я решил, что вам с Сарой будет в ней удобнее, чем в моем старом пикапе.

Элоиз окинула взглядом салон машины. Кожа и плюш говорили о состоятельности хозяйки. Она нахмурилась. Но, как ни хотелось ей побольше выведать у Джонатана о самой себе, она сдержалась.

Из прошлого она помнила лишь отца и пруд, но это были смутные воспоминания. Тетушка Сара говорила с ней как с самой обычной женщиной. Тем не менее она вышла замуж за человека, похожего на байкера и мрачного, как смерть. Она получила травму, пытаясь сделать вираж на глазах у всего города. Нет, поправила себя Элоиз, на глазах горстки людей, собравшихся у гаража Джонатана. Поняв, что мужа разговорить трудно, она спросила его напрямик:

— Как я проводила время? Била баклуши, как подобает богатой даме?

Джонатан взглянул на нее, и Элоиз была почти уверена, что в его глазах вспыхнуло восхищение. И тут же вновь лицо его стало непроницаемым. Не отрываясь от дороги, он сказал:

— Нет, ты себе этого не позволяла. Ты — дипломированный экономист, специализировалась в области управления производством. После окончания колледжа ты стала партнером Пола Томпсона. У вас очень прибыльный бизнес.

— Пол Томпсон. Один из тех, кто навещал меня в больнице, кроме тебя и матери. — Перед ее глазами возник образ мужчины невысокого роста, полноватого, лет пятидесяти с небольшим. Он был почти лысый и носил очки с такими толстыми стеклами, что она с трудом видела его глаза. Заботливый, как отец. — Да, он представился деловым партнером — и этим ограничился.

— Доктор Грин разрешал навешать тебя лишь нескольким людям. Он хотел, чтобы ты сама восстановила память, без чьей-либо помощи. Поэтому всем, кто приходил к тебе, он давал строгие инструкции: не упоминать о том, какое они имеют к тебе отношение. Все они приходили только для того, чтобы их лица и имена возбудили в тебе воспоминания.

Элоиз кивнула.

— Я помню эти правила. Значит, они отменены, раз ты отвечаешь на мои вопросы?

— Доктор говорит, что тебе пора продолжать жить обычной жизнью. Головные боли прошли, поэтому он считает, что тебе можно рассказывать гораздо больше.

— Но моя память может и не вернуться, а я не смогу жить все время в таком состоянии, — заметила Элоиз, давая понять Джонатану, что полностью владеет ситуацией, в которой оказалась.

Джонатан кивнул, сдвинув брови.