Кальман Миксат - Странный брак

Читатель, я передаю тебе эту историю в том виде, как она дошла до нас в одной семейной хронике, листы которой даже не успели еще пожелтеть от времени. Летопись эта настолько достоверна, что я счел излишним изменять имена героев или излагать события в приукрашенной форме. Человек, записавший в своем дневнике сию историю, был известен тем, что никогда и никому не говорил неправды. Поэтому нет никаких оснований подозревать его в неискренности с самим собою. Доверия заслуживает каждая строка его записок. Зачем же мне заменять правду досужим вымыслом?

Описание событий в хронике начинается с того, как лет восемьдесят пять тому назад два студента Шарошпатакского университета [1] Шарошпатакский университет… — старинный колледж на правах университета в г. Шарошпатак (Патак), комитат Земплен. на страстной четверг, после обеда, забрели в корчму села Оласрёске. Они направлялись в соседний комитат, в город Борноц, на весенние каникулы. Шли они от самого Патака пешком: тогда еще студенты не были так избалованы, как теперь. Среди учебных пособий первое место занимала бамбуковая палка учителя, а средством передвижения служила пара собственных ног. Что же касается питания, то и в те времена в животе у студента бурчало от голода, даже сильнее и чаще, чем сейчас.

Студенты, оба с бородками и с усами, услышав от хозяйки, посасывавшей трубку, что ей нечем кормить их, состроили кислые мины.

— Н-да, sero venientibus ossa [Опоздавшему достаются кости (лат.)], — заметил трактирщик, давая понять, что и он сведущ в кухонной латыни. — Ну что стоило вам, молодые господа, прийти часом раньше? Было у меня сегодня такое рагу, что сам палатин [2] Палатин — наместник австрийского императора в Буде, древней столице Венгрии. облизал бы пальчики!

— А может быть, тетушка приготовит нам что-нибудь на скорую руку? — обратился к трактирщице один из студентов, бросив на нее кроткий, просительный взгляд. Та, выпустив из своей трубки облако дыма, великодушно согласилась.

— Ладно уж, есть у меня несколько цыплят, — вон во дворе гуляют. Коли сумеете поймать или палкой подбить парочку, я вам тут же их зажарю.

Отчего же не поймать?! Студент из Шароншатака может кого угодно и что угодно поймать, даже привидение. Как раз в том самом году Пали Молнар из Левелека изловил одно, а ведь, как известно, у привидения и тела-то, собственно, нет. Цыпленок — дело другое! Правда, на пасху цыплята еще невелики. Ну, да все равно, решили студенты и отправились во двор, где учинили настоящую охоту. Цыплята, почуяв беду, разбежались, попрятались по многочисленным стойлам и насестам, за поленницами дров.

Посреди двора стоял один-единственный экипаж — легкая венгерская коляска с обитыми кожей сиденьями. Постромки у лошадей были отстегнуты, кони до самых ушей уткнули головы в столь популярный в лошадином мире предмет, который люди почему-то прозаически называют торбой, так что слышалось только монотонное похрустывание.

На заднем сиденье коляски, откинувшись на спинку, грелся на солнышке белокурый и голубоглазый худенький мальчик. Въезжая во двор, тележка зацепилась за цветущее миндальное дерево, что росло у самых ворот, и бледно-розовые цветы осыпались прямо на мальчугана. Он подбирал их и развлекался тем, что разглядывал, а затем обрывал с них лепестки. Кучер, хлопотавший возле лошадей, в который раз спрашивал мальчика:

— Может быть, сойдете, Лайош?

— А зачем?

— Может, вина отведаете?

— Нет, не хочется.

Однако, когда на дворе появились усатые студенты и принялись охотиться за цыплятами, мальчик оживился. И не мудрено: не так уж часто можно встретить шарошпатакского студента, а тут сразу двое, да еще гоняются за цыплятами!

Он слез с повозки и живым взглядом умных глаз стал наблюдать за каждым движением студентов, которые носились за стайкой цыплят, стараясь загнать их в какой-нибудь угол, где их легче было бы поймать или подбить палкой.

Вскоре собралось немало народу поглазеть на столь веселое и необычайное зрелище. Через забор заглядывали соседи, а две игривые девицы, Агнеса и Панни, бросили на кухне мыть посуду: их-то больше, чем кого-либо, интересовали молодые красивые баричи. Агнеса даже знала одного из них, худощавого (отец его был очень важным барином).

Шум на постоялом дворе привлек и Дюри Сабо, гайдука [3] Гайдук — сельский полицейский. при уездном начальнике. Сабо, правда, всегда можно было встретить неподалеку от трактира, куда его неудержимо притягивал какой-то злой дух, обитавший в его ненасытной глотке. Однако на этот раз гайдука привлекли шум и возня во дворе. Грешно было пропустить такое представление и не поглядеть, как голодные студенты ловят цыплят. Ага, есть! Эх, проклятый, опять из самых рук выскочил!