Джули Хоган - Разорвать паутину лжи

Лорен сидела за кухонным столом, плечом прижав к уху телефонную трубку и сдерживая зевок. Ее подруга и бывший агент, Шэрри Бакэнен, укоряла Лорен, рассказывая о том, в какой ад она ввергла своим уходом сотрудников каталога дамского белья.

Но Лорен это мало заботило. Она работала в «Будуаре» с восемнадцати лет по пятнадцать часов в сутки. Благодаря ей каталог считался одним из главных журналов в мире моды. Но Лорен не имела возможности заботиться о ребенке. Заработав достаточно денег, чтобы жить безбедно, она оставила эту изматывающую работу.

— Я обещала им, что спрошу тебя, дорогая, — продолжала Шэрри, — может быть, ты вернешься хотя бы на осенний сезон?

Вдыхая прохладный утренний, напоенный сельскими ароматами воздух, проникающий в кухню через открытое окно, Лорен засмеялась. Она не собиралась расставаться с этим райским уголком ни на осенний, ни на другие сезоны.

— Джиму нравится здесь, Шэрри. А если ты помнишь, главной причиной моего ухода было то, что «Будуар» невыносимо усложнял мою материнскую жизнь.

Шэрри засмеялась. Когда Лорен было шестнадцать, Шэрри, к тому времени уже вырастившая двоих детей, заметила ее в одном торговом центре, куда наведывалась в поисках модели. И с тех пор стала для Лорен больше чем мать.

— Ну хорошо, дорогая, — сказала Шэрри, — я скажу им, что ты все тщательно взвесила и отказалась. — Лорен услышала в трубке шорох, видимо, Шэрри, разговаривая с ней, одновременно перебирала бумаги и фотографии на своем столе. — Да, а чем закончились твои поиски мастера?

Лорен, разглядывая стоявшую перед ней чашку кофе, представила Коула, как он сидел вчера вечером на ее старинном диване, красивый, с накачанными мускулами, невозмутимый, словно для него привычное дело коротать вечера за беседой в модных гостиных.

Она отогнала это видение.

— Я тебе все расскажу, если ты прекратишь работать и на две минуты прикроешь свою дверь.

Лорен сказала так умышленно, чтобы заставить подругу-трудоголика сделать перерыв.

Шуршание резко прекратилось, и Лорен услышала, как хлопнула, закрываясь, дверь. Шэрри, любительница посплетничать, выдохнула:

— Ой, расскажи.

Лорен задумалась. Как ей описать Коула? Восхитительный, очаровательный, любит детей, непоседлив?

— Тебе бы он понравился, — начала она. — Если бы он был моделью, а не мастером, ты бы повесила его портрет у себя на стене. А будь он на несколько лет старше, я уверена, ты бы приложила все силы, чтобы затащить его в свою постель.

— Серьезно? А он свободен?

Лорен озадачилась. Она понятия не имеет, свободен ли он и почему его занесло в Вэлли-Верде.

— Не знаю, Шэр. Похоже, он не задерживается подолгу на одном месте, — сказала она, расхаживая по кухне. — Думаю, что он может представлять интерес для тех, кто ничего не имеет против кочевой жизни или недельного романа без продолжения.

— О!

— Что?

— Ничего. Просто ты, кажется, досрочно выбираешься из того кокона, в который забралась после расставания с Майлзом.

Лорен чуть не выронила из рук чашку.

— Что ты такое говоришь!

— Я говорю, что сейчас самое время, чтобы ты отреклась от своей дурацкой клятвы избегать мужчин. И похоже, твой мастер именно тот человек, который поможет тебе это сделать.

— Ни в коем случае!

И я буду постоянно повторять это каждый раз при встрече с ним.

Шэрри только засмеялась.

— Хорошо, хорошо. Как хочешь. — Она помолчала. — Ну а если все-таки передумаешь, держи меня в курсе событий, ладно?

Лорен засмеялась.

— Я скучаю по тебе, безумная моя старая сплетница.

— И я по тебе, дорогая. Скажи Джиму, что бабушка Шэрри не может дождаться, когда увидит его снова. А ты… поработай-ка над этим мастером!

— У меня нет ни малейшего намерения над этим работать… Алло? Алло? — Шэрри уже повесила трубку. Покачав головой, Лорен пошла к противоположной стене, чтобы повесить трубку, и застыла на месте. Ее сердце замерло. В гостиной, недалеко от кухонной двери, стоял Коул, вынимая оконное стекло из красивого старинного окна. Услышав, что она вошла, он повернулся к ней и улыбнулся. Его глаза блеснули.

Лорен лихорадочно пыталась вспомнить, что именно она говорила подруге, и гадала, мог ли это услышать Коул.

— И давно вы здесь стоите? — вместо приветствия спросила она.

Он улыбнулся еще шире.

— Давным-давно.

Она почувствовала, что краснеет. Черт.

— Это звонил мой агент… то есть моя подруга, — сбивчиво объяснила она, пытаясь как-нибудь выйти из создавшегося положения. Черт возьми, черт возьми.