Елена Граменицкая - Хроники Торнбери

«Меня переодели, но кто? Кружевная сорочка из тончайшего сатина… Я ничего не помню! Что со мной случилось там… в парке? Цыганский гипноз? Теперь я точно знаю, что он существует. Проверено! Где я, черт поде…»

В этот момент послышался скрип открывающейся двери, и белобрысый ангелок в ореоле косичек-крендельков заглянул в комнату.

Мое невольное обращение к врагу рода человеческого повисло в воздухе.

Девочка лет пяти осторожно, на цыпочках, сделала несколько шагов внутрь, замерла, разглядывая притаившуюся на кровати незнакомку, потом озорно хихикнула и, подхватив подол батистового платьица, вприпрыжку убежала. В коридоре послышался топот маленьких ножек и тоненький радостный голосок:

– Мами, мами!!

«О господи… Продолжение следует… Сон во сне!..»

Я подождала пару мгновений и решилась спуститься с кровати.

Не успела я переодеться в привычную одежду, как раздался осторожный стук в дверь. В проеме появилось розовощекое лицо молодой женщины в кружевном чепце. По всей видимости, это и была «мами».

Женщина, не скрывая волнения, теребя короткими пухленькими пальчиками кипельно-белый передник, повязанный поверх широкой юбки из муслина, приблизилась ко мне. Низко поклонилась:

– Как чувствует себя мисс? Моя дочка подглядела, что вы проснулись. Хорошо ли спалось? Могу ли я услышать ваше имя? – Она осмелилась взглянуть на меня, потом густо покраснела и перевела взгляд.

– Елена, – прозвучал мой неуверенный ответ.

«Интересно, что именно в моем внешнем виде вызывает такое смущение?»

– Позвольте представиться: Розалинда Бартон, я служу в доме сэра Фитцджеральда с позапрошлой зимы. Надеюсь, вы хорошо выспались, мисс Элен? – На этот раз толстушка широко улыбнулась. На ее румяных щечках появились аппетитные ямочки.

Я молча кивнула в ответ.

Ощущение, что я продолжаю существовать в нереальном мире, меня не покидало…

Молодая женщина, разгладив несуществующие складки на фартуке, продолжала:

– Добро пожаловать в Торнбери, мисс Элен. Вчера по возвращении сэра Коллинза и милейшего Эдуарда мы были жутко напуганы вашим состоянием. Мы безуспешно старались привести мисс в чувство, но сознание не возвращалось. И тогда доктор Лукас решил вас не беспокоить и дать хорошенько выспаться. Как вижу, он был прав, наш любезный доктор, мисс взаправду лучше выглядит, не такая бледная, как вчера… Вчера же она поистине как новопреставленная гляделась, ой, прости меня Матерь Божья. – Розалинда быстро перекрестилась, взглянув на притолоку, – словно искала там святой образ.

«Вот болтушка!»

Я еле-еле понимала ее диалект, но общий смысл сказанного был ясен.

Сон продолжается. Сон во сне, со лжепробуждением и наслоением новой реальности.

– Мисс Элен. Я должна срочно сообщить доктору, что вы пришли в себя. Он настоятельно просил сразу поставить его в известность. Простите, оставлю вас ненадолго!

С неожиданно изящным для полного тела реверансом Розалинда покинула комнату. В воздухе повис удивительный, волшебный аромат свежеиспеченного хлеба, коричных и маковых булочек, моментально напомнивший мне, что со вчерашнего дня в моем желудке не было ни крошки.

«А если все происходящее не иллюзия или галлюцинация? Слишком уж детальны ощущения».

Я почувствовала, как мои волосы на голове зашевелились, а в желудке образовался мерзкий ледяной ком.

«Нет, этого просто не может быть!»

Странное чувство фатальной обреченности заскребло в душе.

«Может! В следующий раз не протягивай руку гадалкам и не искушай судьбу выбором пути!»

Я во всех подробностях помнила вчерашние встречи – сначала со словоохотливой цыганкой, потом с Эдуардом Мосснером и его другом, как оказалось, хозяином этого дома, – и ту невероятную информацию, что они мне сообщили. Итак, что случилось со мной вчера во время прогулки по парку на севере Москвы? Я вернулась домой, заснула и до сих пор наслаждаюсь иллюзией? Если это не сон? НЕ СОН!!! Мне пришлось столкнуться с феноменом искривления времени, с Кроличьей Норой? Ну да… Прощай, Алиса! Я сошла с ума.

Если полагать, что слова Эдуарда соответствуют истине и сейчас май 1810 года, то я оказалась в совершенно чуждом для меня месте и эпохе.

Дочка!

Острая боль скрутила тело в клубок.

Я не могу вот так потерять ребенка! Она совсем маленькая и такая ранимая! Да и характер ее последнее время менялся не в лучшую сторону. Мы часто спорили и даже ругались, но я списывала это на наступивший подростковый период, когда птенчики начинают оперяться и пытаются самостоятельно вылететь из гнезда, не научившись элементарным правилам безопасности. Конечно же не лучшим образом на Юле сказалось отсутствие отца – вот уже четыре года, как мы разошлись с Андреем, и он практически не общался с девочкой, списывая на нее все грехи матери.