Екатерина Липс - Роковое увлечение

– Моник, что с тобой?

Она услышала голос любимого человека, и вдруг все поплыло у нее перед глазами и исчезло во тьме.

– Что с ней? Кто может мне ответить? – волновался герцог, которого не подпускали к постели девушки, пока ее осматривал доктор.

– Может, она беременна? – Ален произнес это шепотом, но поскольку в комнате было тихо, его услышали все присутствующие, даже сама Моник, которая как раз начала приходить в себя.

Мишель бросился к любимой, взял ее за руку и нежно поправил прядь волос, упавшую на бледное лицо. Доктор закрыл свой саквояж с инструментами и лекарствами и спокойно произнес:

– Мадемуазель просто переутомилась. Молодые дамы столь впечатлительны и восприимчивы, а причиной их волнения зачастую становятся сущие пустяки. Ей необходимо отдохнуть, успокоиться и попить вот это… – Он протянул бутылочку с лекарством и добавил: – И, конечно же, нужно как можно больше гулять на свежем воздухе.

Провожая доктора, Ален переспросил у него тихо:

– Вы уверены, что мадемуазель не ждет ребенка?

– Не беспокойтесь, она в прекрасной форме и вполне готова к материнству, но пока что не беременна.

Мишель не слышал этого разговора. Он вообще перестал замечать окружающих. Герцог держал Моник за руку, пытаясь понять, что же так ее обеспокоило. Когда прислуга наконец удалилась, девушка произнесла шепотом:

– Жюли сказала, что у меня есть два дня… Я соберу вещи, не беспокойся, – в ее слабом голосе послышалась печаль.

– Что? Не волнуйся, вещи может собрать и прислуга, да и спешить особо некуда, – его голос звучал ровно и твердо.

Девушка закрыла глаза. Она ничего не понимала: Мишель нежно держал ее за руку, был очень взволнован, но в то же время так просто говорил о ее отъезде… Он первым нарушил тишину:

– Ну, если не хочешь, мы никуда не поедем!

– Мы? Куда? – ухватившись за эти слова, ожила Моник.

– Я хотел познакомить тебя со своей тетушкой Элен и сестрой Жозефин.

Моник подскочила на постели, как будто и не лежала минуту назад в обмороке. К ней вернулись силы; нежная, обезоруживающая улыбка придала ее облику былой шарм.

– О, я так тосковала по тебе! Эта разлука была мне в тягость, и я переусердствовала, занимаясь верховой ездой. Я заполняла этим все свободное время и, видимо, переутомилась, – пояснила девушка свое состояние, утаив истинную причину своих тревог.

– Моя дорогая, ты что, хотела за столь короткое время превзойти меня в этом занятии? – шутливо спросил герцог.

– Ну, хотя бы бывать на конюшне так же часто, как ты! – искренне засмеялась Моник.

Ей вдруг стало хорошо и спокойно. Они снова вместе. Мишель обнял ее и нежно-нежно прижал к себе, словно боялся причинить боль. Девушка улыбнулась, но в голове у нее вдруг пронеслось: «Почему Жюли не объяснила мне, почему преподнесла эту весть в ином виде? Ведь между нами вроде бы сложились неплохие отношения… Или же я в ней обманулась?» Герцог поцеловал Моник в щеку и, словно прочитав ее мысли, тихо прошептал ей на ухо:

– Прости, я не мог пояснить в письме всего, и Жюли, вероятно, пересказала мою просьбу грубовато, но так уж сложились обстоятельства. Я не мог поступить иначе.

«Наверное, это из-за матери», – подумала девушка, ласкаясь к любимому.

– Ах да, совсем забыл!

Герцог подошел к комоду, нагнулся и взял брошенную на пол в суматохе большую картонную коробку желтого цвета, украшенную розовым шелковым бантом.

– Что это? – улыбнулась Моник, протягивая руки.

– То, что будет согревать тебя, как мои объятья! – И с этими словами Мишель отдал коробку ей.

Глаза Моник сверкали, излучая счастье и благодарность. Она неторопливо развязала ленту и, приоткрыв крышку, замерла. Лицо девушки выражало удивление: она явно была не готова к такому подарку. Подняв глаза на Мишеля, спокойно и с интересом наблюдавшего за ней, Моник пропела:

– О, милый, это же шубка!

Девушка нежно провела рукой по меху и достала подарок из коробки. Герцог тут же подошел к любимой и галантно помог ей примерить эту изысканную вещь. Блеск дорогого меха, замечательный крой, удачный фасон, насыщенный цвет, эффектно оттеняющий кожу модницы, подчеркивали элегантную женственность Моник. Девушка долго вертелась перед зеркалом, любуясь дорогим подарком и не скрывая переполнявших ее чувств – восторга, счастья, восхищения.

Поездку к тетушке Мишель отложил на несколько дней, дабы Моник могла полностью восстановить силы, а сам тем временем продолжал заниматься делами, благодаря которым в его кошельке появлялись новые франки, а на банковских счетах – неприкосновенные до определенного времени сбережения. В такие моменты герцог был очень серьезен и с головой погружался в работу. Моник тяжело было расставаться с ним даже ненадолго, но она не мешала Мишелю и ни о чем его не спрашивала. Конечно, она скучала без его внимания, однако находила, чем себя занять. В довольно короткие сроки Моник полностью окрепла и была готова к поездке, предвкушая победу в этом, как ей казалось, маленьком испытании.