Лёля Фольшина - Пятое время года. Книга 2

***

Мичман Чернышев, окончивший Морской корпус одним из первых по успеваемости, мог выбрать флот и корабль, на котором намеревался служить. Все предрекали ему блестящее будущее на Балтике или на Черном море, но Дмитрий Сергеевич решил иначе – его выбор пал на бронепалубный крейсер «Новик» под командованием капитана 2-го ранга Эссена. Этот легкий маневренный корабль был изготовлен в Германии и совсем недавно спущен на воду.

Из-за нездоровья старого князя Лика не могла присутствовать на выпуске жениха, и он испросил разрешение заехать в Москву проститься с родными и уже оттуда отправиться к месту службы.

Воспоминания о неделе, которую они провели вместе, согревали Митю в далеком Порт-Артуре, где ему суждено было служить – «Новик» входил в состав Тихоокеанской эскадры.

Опавшие листья золотым ковром устилают дорожки Нескучного сада. Дни стоят погожие и теплые, но вечерами от Москвы-реки уже тянет прохладой, и в быстро наступающих сумерках деревья кажутся серебристыми, словно сошедшими с иллюстраций к сказкам Гауфа.

Двое идут по аллее, шуршит под ногами листва, пахнет прелой землей и немного дымом – чуть в стороне жгут костры, закатное солнце окрашивает верхушки деревьев багрянцем, где-то впереди слышится плеск воды, удары весел, чей-то смех.

– А пойдемте к реке, – Лика заговорщически смотрит на мичмана, любуясь синим мундиром, золотом аксельбанта, втайне желая потрогать кортик, что висит у него на поясе. Ей хочется петь и кружиться, собирать горстями опавшие листья и бросать их в воздух, осыпая себя и идущего рядом мужчину золотым дождем.

– Поздно уже, Гликерия Александровна, я бабушке вашей обещался к ужину вас домой доставить, – Митя, улыбаясь, смотрит на девушку, ему явно не хочется расставаться, но он дал слово княгине.

– Мы все равно уже опоздали, Дмитрий Сергеевич, – лукавые глаза блестят, предлагая авантюру, – пойдемте, право, теплынь какая, словно бабье лето задержалось.

– Нет-нет, и не уговаривайте. Я завтра пораньше к вам приду, и поедем на лодке кататься. Можно поближе – на Чистых у Апаюна лодочки замечательные, – Митя решительно разворачивается, увлекая Лику к выходу из сада. Она слегка хмурит брови, пытаясь выразить недовольство, а потом звонко смеется, отпускает руку кавалера, срывается с места и с криком «Догоняйте» бежит вперед, петляя между деревьями. Чернышев устремляется следом, сняв с головы фуражку, чтобы не обронить ее в траву. Светлое платье мелькает меж темными стволами, шляпка упала с головы и держится только на широкой ленте, которой княжна подвязала ее под подбородком, но мичман бегает шибче, потому догоняет девушку довольно быстро и, обняв за плечи, разворачивает к себе. Несколько мгновений они смотрят друг на друга, раскрасневшись от быстрого бега и тяжело дыша… Она поднимается на мысочки, качнувшись к нему, он слегка наклоняется – подхватить, чтобы не упала, и вот они уже целуются со всем пылом юности…

Невдалеке лает собака, раздается чей-то крик, спугнув очарование момента и оставив некую неловкость…

Сняв перчатки, Митя осторожно поправляет шляпку девушки, потом надевает фуражку, проверяя ладонью, чтобы сидела ровно, и они медленно бредут к выходу из парка.

– Митя, а почему вы выбрали именно этот корабль? – моща нос и щуря глаза от солнца, от которого не спасает ни зонтик, ни широкополая шляпа, спрашивает княжна. – Порт-Артур так далеко, я давеча на карте смотрела в кабинете у papi . Неужто на Балтике таких нету?

– Этот самый новый, у него скорость, знаете какая – 25 узлов. Для бронированного он крайне маневренный. Да и Эссен – замечательный командир. Он вторым по выпуску был в своем классе, Морскую Академию закончил. Сам «Новик» в Германии со стапеля принимал, – мичман с таким воодушевлением рассказывает о корабле, что даже грести перестает, а Лика во все глаза смотрит на него…

Спроси ее потом кто-нибудь, о чем был разговор, кроме названия корабля она вряд ли что-то внятное смогла бы произнеси…

– Лика, аккуратнее, ровнее держите руль, у вас уже очень хорошо получается, – Митя кладет свои руки сверху ладошек княжны на руль автомобиля, и помогает ей совершить поворот, поражаясь тому, насколько она способная ученица. Девушка же с радостью позволяет себя учить, благополучно умолчав о том, что вождению мотора еще с прошлого лета Павлом Дмитриевичем обучена. И сам полковник Беклемишев, приехавший в Москву навестить больного отца, ни словом, ни взглядом не выдает тайны племянницы. Только иногда подначивает ее «научиться» уже поскорее, а Лика смеется и отрицательно качает головой: ей эти уроки с мичманом в радость. Еще немного, и Дмитрий Сергеевич уедет далеко, и им останутся только письма на долгие полтора года до его производства.