Елена Арсеньева: Морская волчица (Ольга Голубовская)

Разворачивающаяся в начале 1918 года полномасштабная Гражданская война потребовала от большевистского руководства создания регулярной армии. Образовывается Высший военный совет. Руководящие должности в аппарате ВВС занимали бывшие офицеры Главного управления Генерального штаба, в том числе и кадровые русские разведчики.

При нем был создан орган разведки – Военно-статистический отдел (ВСО). Он включал в себя разведывательную часть, регистрационную службу (контрразведку), военно-агентское и общее отделения. Военно-агентское отделение курировало личный состав военных миссий за границей, назначение военных агентов, а также сношения с иностранными военными миссиями в России. Общее отделение ведало всевозможной штабной канцелярщиной.

Теоретически ВСО нацеливали на организацию и ведение зарубежной, стратегической агентурной разведки, однако развернуть ее отдел не мог, так как не имел ни подчиненных штабов, ни негласной агентуры, ни средств на ее организацию. Это была голова без тела. Деятельность отдела заключалась в аналитической работе, составлении общих разведывательных сводок по всему фронту на основании данных, получаемых от штабов войсковых завес, Оперода Наркомвоена, а также от штаба военного руководителя Московского района и французской военной миссии, которая имела свою агентуру.

Впрочем, в сентябре 1918 года наконец-то был образован единый коллегиальный орган советской высшей военной власти – Революционный Военный Совет Республики (РВСР).

14 октября вышел приказ РВСР № 94, пункт третий которого гласил: «Руководство всеми органами военного контроля и агентурной разведкой сосредоточить в ведении Полевого штаба РВСР». Из ведения ВСО была изъята агентурная разведка, и в отделе остались лишь региональные обрабатывающие отделения. Теперь на ВСО возлагались такие задачи (цитируем):

«I. Изучение вооруженных сил иностранных государств.

II. Изучение военно-экономической мощи иностранных государств.

III. Изучение планов обороны иностранных государств.

IV. Изучение внешней политики иностранных государств.

V. Составление описаний и справочников военно-статистического характера по иностранным государствам; издание важнейших наставлений и обзоров по вопросам военно-экономической жизни иностранных государств.

VI. Подготовка всех данных военно-статистического характера, в коих может встретиться надобность нашим военным представителям на будущих международных совещаниях по ликвидации текущей войны».

В агентурный отдел Регистрационного управления и была зачислена Ольга Федоровна Голубовская, которая взяла для себя как для агента прежний литературный псевдоним, присовокупив к нему новое красивое отчество. Так что теперь она была Елена Константиновна Феррари.

Подъесаул Кобнев, находившийся на «Лукулле» в минуту несчастья, рассказывал о случившемся так:

– Около 4 часов 30 минут дня я поднялся из своей каюты и вышел на верхнюю палубу. Встретившись там с дежурным офицером, мичманом Сапуновым, я прошел с ним по палубе. Через некоторое время мы обратили внимание на шедший от Леандровой башни большой пароход под итальянским флагом. Повернув от Леандровой башни, он стал пересекать Босфор, взяв направление на «Лукулл». Мы продолжали следить за этим пароходом.

«Адриа» на большой скорости, необычной для маневрирующих в бухте Золотой Рог судов, приближалась к «Лукуллу». Вскоре стало видно, что, если «Адриа» не изменит направления, «Лукулл» должен прийтись по ее пути. Я предположил, что у парохода не в порядке рулевая тяга, он не успеет переложить вправо, однако Сапунов сказал, что, будь у парохода что-то не в порядке, он не шел бы с такой скоростью и давал бы тревожные гудки, предупреждая об опасности. Тем не менее пароход не уменьшал хода, двигался на яхту, как будто ее не было по пути.

Наконец мы увидели, что из правого шлюза «Адрии» отдали якорь. Тут нам стало ясно, что удара в бок нам не миновать, так как при скорости, с какой шел пароход, было очевидно, что на таком расстоянии якорь не успеет и не сможет забрать грунт и удержать пароход, обладающий колоссальной инерцией. Мичман Сапунов крикнул, чтобы давали кранцы, и побежал на бак вызывать команду. Я кинулся к кормовому кубрику, где помещались мои казаки, и закричал, чтобы они по тревоге выбегали наверх. В этот момент я услышал, как отдался второй якорь «Адрии», и она приблизилась так, что уже с палубы «Лукулла» нельзя было видеть, что делается на носу парохода, продолжавшего неуклонно надвигаться на левый бок яхты. Секунд через десять «Адриа» подошла вплотную, раздался сильный треск, и во все стороны брызнули щепки и обломки от поломанного фальшборта, правильного бруса и верхней палубы.