Барбара Картленд - Дар богов

Алиса беспомощно всплеснула руками.

— Отвечайте же! — настаивал граф.

— Мне трудно объяснить, — пролепетала Алиса. — Мне не хочется… чтобы он… дотрагивался… до меня. А если это… произойдет… я совершенно точно знаю… что не буду испытывать таких чувств… как тогда, когда…

Алиса спохватилась и замолчала, но граф договорил за нее:

— … как тогда, когда я вас поцеловал, — сказал он и обнял ее.

Алиса тихонько ахнула, но не отстранилась.

— Может быть, проверим, будет ли наш второй поцелуй таким же чудесным, как первый?

Не дожидаясь ответа, он прижался губами к ее губам, и, почувствовав прикосновение его губ, Алиса тотчас же поняла, что все это время ждала этого поцелуя и боялась, что никогда больше ей не доведется его испытать.

В груди ее нарастала знакомая и восхитительная теплая волна. Поднимаясь все выше, она достигла шеи, потом губ.

Казалось, граф увлек Алису куда-то ввысь, в небо, и они, держась за руки, уносятся прямо к звездам.

Алису сотрясала сладкая дрожь, острая, словно боль.

А граф прижимал ее все крепче, пока Алиса не почувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Это было слишком чудесно. Ей казалось, что она умерла и попала прямо в рай.

Оторвавшись от ее губ, граф хрипло спросил:

— Такой любви вы хотите?

Алиса была настолько изумлена и ошеломлена, так счастлива, что, сама не сознавая, что говорит, пробормотала:

— Я… люблю вас… и никогда… не вышла бы… замуж… за другого.

Граф вновь приник губами к ее губам, и Алисе, опять взлетевшей на небеса от счастья, захотелось остаться там навсегда.

Прошли мгновения — а быть может, минуты, кто знает, — и граф, взглянув в ее сияющие глаза, на алые губки, опухшие от поцелуев, нетвердым голосом произнес:

— Как ты красива! И кто-то должен тебя оберегать!

Алиса испугалась, что он сейчас повторит свое предложение и замерла. Содержанка!

Граф угадал ее мысли и рассмеялся негромко:

— Как тебе, вероятно, известно, Мария Ганнинг вышла замуж за графа, и ты должна в точности последовать ее примеру.

— В…выйти… замуж?

Последнее слово Алиса произнесла с трудом и даже сама себя не услышала. Быть может, она его только подумала?

— Должен ли я спросить тебя прямо? Моя очаровательная маленькая Алиса, ты выйдешь за меня замуж? Это самое меньшее, чем можешь ты отплатить за то, что преследовала меня ночью и днем. После нашей первой встречи я был не в силах тебя забыть.

— А вы… старались… забыть меня? — прошептала Алиса.

— Ты так внезапно исчезла — и я решил, что мне никогда не удастся тебя найти.

— Но вы… пытались?

— Я послал полдюжины женщин к миссис Лалуорт, чтобы они заказали у нее те кремы, что ты продала мадам Вестри.

— Но она… не знала обо мне… ничего.

— Я тоже.

— А вам… нужно ли было… знать?

— Мне нужна была ты, и я был твердо намерен добиться своего! — решительно произнес граф. — Если ты чувствуешь, что не в состоянии выйти замуж за герцога, то, уверяю тебя, после встречи с тобой и для меня все женщины мира переставали существовать. — На его губах мелькнула такая знакомая Алисе усмешка. — Что ты со мною сделала, любовь моя! До встречи с тобой я мог бы поклясться всем своим состоянием, что ни одна женщина не вызовет во мне таких чувств, какие пробудила во мне ты.

— Ты действительно… любишь меня?

— Я тебя обожаю! Я не могу жить без тебя! Тебе это хотелось услышать?

— Поверить… не могу! Я полюбила тебя… с той самой минуты… когда ты впервые… меня поцеловал… но мне и в голову… не могло прийти… что и ты меня… любишь.

Граф не ответил — только поцеловал ее снова.

А когда он наконец отпустил Алису, щеки ее горели. Она была Фениксом, восставшим из пепла. Ей казалось, что она исчезла и возродилась, чтобы составить с графом одно целое.

— Неужели… и правда… все так замечательно? — изумленно воскликнула она. — Пенелопа полюбила Джимми… а ты… полюбил меня.

— Ты — дар богов! — воскликнул граф. — И дар этот я буду беречь, защищать, любить и ревновать смертельно до конца своей жизни. — Он вновь притянул Алису к себе. — Как ты могла, как ты только посмела раздумывать, не выйти ли тебе замуж за герцога? Ты моя, ты предназначена мне судьбой. Будь у меня побольше ума, я запер бы тебя в этой комнате в тот день, когда мы познакомились, и никуда бы не отпустил!

Его властный голос и крепкие объятия превращали ее в глину, в пену морскую. Алисе казалось, что она купается в теплых солнечных лучах.

Граф был именно тем мужчиной, о котором она мечтала: властный, не допускающий возражений и в то же время нежный, все понимающий и способный встать на ее защиту.