Кэтрин Сатклифф: Жар мечты

– Проклятье. О, проклятье!

Литтлтон, Новая Зеландия Февраль 1866

В пивной Литтлтона всегда было темно и грязно. Плотные клубы табачного дыма окутывали ее. Здесь было жарче, чем в любом серном источнике Северного острова. Если бы хоть искорка с одной из двух дюжин сигар, дымившихся в комнате, упала на покрытый опилками пол, все заведение взлетело бы на воздух, как бочонок пороха.

Джейми Мак-Фарленд, капитан и совладелец корабля «Тасманский Дьявол», поднял вверх оловянную кружку с элем.

– За всех здоровых и сильных мужчин Кентербери!

– За нас, за нас! – откликнулись мужчины.

– И за наших жен – Господь да благословит их – кем бы они ни были!

Толпа оглушительно заревела. Выпивка до сих пор была единственным развлечением на этом острове, отстоящем на многие тысячи миль от всего цивилизованного мира.

– Пусть твое плавание будет благополучным, Джейми! – выкрикнул кто-то.

– И успешным! – добавил кто-то еще.

– И да будут у твоего груза сиськи вот до сюда, а плодовитость, как у крольчих! – пожелал мужичок, сидящий в самом углу.

Хохот потряс стены дымного приюта.

Джейми ухмыльнулся, глядя на мужчин, стоявших плечом к плечу. Их крупные здоровые тела давили на стойку бара в надежде хватануть еще кружечку, прежде чем владелец «Пивной у причала» выставит их на ночь. Здесь собрались работники ферм, плотники, механики, грузчики, лесорубы и пастухи. Все они сбежали в Новую Зеландию, польстившись на обещание королевы Виктории:

«БЕСКОНЕЧНЫЕ ЗАПАСЫ ПИЩИ; ЗЕМЛИ, СОЛНЦА – ВСЕ, О ЧЕМ ТОЛЬКО МОЖЕТ МЕЧТАТЬ ЧЕЛОВЕК, И ЕЩЕ СВЕРХ ТОГО».

Да, все это здесь было, – понимал Джейми. Самый чистый воздух, самый сладкий мед, самые синие небеса и самые сочные травы – вот что такое Новая Зеландия. Господь забыл только об одном: о женщинах…

Сюда годилась любая женщина. Толстая. Худая. Уродливая. Миловидная. Пусть только умеет разговаривать – не обязательно по-английски – и не слишком противится мужским посягательствам. Нельзя сказать, что на Южном острове совсем не было женщин, но те немногие, которых занесла сюда судьба, все были замужем. Даже самые затюканные чахоточные лондонские бабенки находили себе здесь пару, едва только успевали ступить ногой на плодородную землю Новой Зеландии. Куда это годится, если мужчина не может найти себе крепенькую деваху, которая не прочь заработать лишний пенни, дав себя трахнуть в задней комнатке кабачка?..

Джейми Мак-Фарленд собирался изменить устоявшееся положение, заработав на этом достаточно денег, чтобы надежно обосноваться на Кентерберийских равнинах. Спустя несколько месяцев он вернется из Англии, везя с собой целую ораву невест – для себя и остальных одиноких мужчин. Потом он продаст свою долю «Тасманского Дьявола» компаньону, купит овцеводческую ферму и заживет как следует.

Джейми тряхнул рыжими волосами и опрокинул в глотку кружку эля. Тут его взгляд остановился на фигуре в дальнем конце помещения, и брови его поползли вверх.

– Считайте меня ящерицей, – пробормотал он себе под нос, – если это не Лорд-дьявол собственной персоной!

Лорд-дьявол, как жители Крайстчерча и Литтлтона прозвали Николасв Сейбра, сидел на единственном в таверне стуле, опустив косматую темноволосую голову на стол. Джейми удивился, что не заметил его сразу, но потом возразил сам себе. Сейбр обладал необъяснимой способностью появляться и исчезать так незаметно, что на его редко обращали внимание. Он избегал общества себе равных, как чумы. С другой стороны, трудно было назвать набившихся в комнату шумливых забияк ровней Сейбра. Ни один из них не мог бы похвастаться отцом-графом или родословной, берущей свое начало от самого короля Вильяма Оранжского.

С другой стороны, никто не мог упрекнуть Сейбра в том что он зазнается. За пять лет, проведенных в Новой Зеландии Ник все же завел на Южном острове двоих друзей: потертого старого пастуха по имени Фрэнк Уэллс и Бена Биконсфильда фермера-овцевода, нанявшего Сейбра на работу вскоре после того, как тот появился в Крайстчерче.

Именно на «Тассманском Дьяволе» Сейбра перевезли в колонию Англии отбывать ссылку. Джейми сам прочел документы, сопровождавшие его закованного в кандалы пассажира, и сурово наблюдал, как полисмены провели Сейбра в каюту, где тот оставался, пока корабль не вышел в море.

Джейми и другие обитатели Крайстчерча и Литтлтона не раз гадали о том, что за преступление совершил Сейбр, приходя к единственному возможному выводу: человека с его положением в обществе могли заковать в кандалы и выпроводить из страны как закоренелого преступника только за убийство. Похоже, именно аристократическое происхождение уберегло Ника от петли.