Элизабет Торнтон - Игра или страсть?

– Ты знал Ханну?

– Нет. Она была гувернанткой в Брайтоне и приезжала домой только на каникулы – на неделю-другую. Может, я и встречал ее, но не помню.

Он помолчал, ненадолго вернувшись мыслями в прошлое, затем продолжил:

– Эдвина написала, что скорее всего Ханну кто-то убил и что ее племянница Марион может опознать убийцу. Одно я знаю наверняка: Ханна была в гостях у Эдвины, когда Марион и ее мать тоже гостили там, и именно тотда Ханна исчезла.

Эш выглядел потрясенным.

– Не мог бы ты, – медленно проговорил он, – повторить это.

Брэнд повторил, снабдив свое объяснение подробностями.

– В своем письме Эдвина написала, что в тот вечер Ханна поссорилась с сестрами и ушла из коттеджа, поклявшись никогда не возвращаться. Нет, Эдвина не сказала, из-за чего произошла ссора.

Брэнд замолчал и глотнул бренди, приводя в порядок мысли.

– Насколько я знаю, Эдвина никогда не заявляла о пропаже сестры, значит, она считала, что Ханна сбежала, возможно, с каким-то мужчиной. Во всяком случае прошли годы, прежде чем Эдвина от кого-то услышала, что Марион бродила по окрестностям в ту ночь, когда Ханна исчезла. Она не написала, кто сказал ей об этом.

– Откуда они знают, что это была та самая ночь?

– Не знаю, но это так. Тот человек дал ей понять, что Ханна оказалась втянутой в какой-то обман и что Марион может быть свидетельницей. Коттедж Эдвины окружен лесом и расположен недалеко от Прайори с его многочисленными постройками и обширными землями. Если Ханну убили, места, где спрятать тело, было предостаточно.

– Ну и дела, однако. Двадцать лет верить, что твоя сестра сбежала, затем внезапно решить, что ее убили? Сдается мне, кому-то взбрело в голову так пошутить, а иначе почему бы не сказать об этом сразу после исчезновения Ханны?

– Эти же самые вопросы я задавал себе, читая письмо. Однако существует еще один фактор, который усиливает мой скептицизм. – Он отпил глоток бренди, затем продолжил: – Когда я был в Лонгбери на похоронах, до меня дошли кое-какие слухи. Последнее время Эдвина, похоже, была не в себе. Она стала забываться и путать прошлое с настоящим, все больше и больше впадая в детство. Понимаешь, о чем я думаю?

– Что у нее было старческое слабоумие. – Эш вздохнул. – Чего она хотела от тебя?

– Чтобы я навестил ее, она хотела поговорить со мной с глазу на глаз, – добавил он с оттенком горечи. – Но к тому времени, когда я получил письмо, было уже слишком поздно. Во всяком случае, я прочитал письмо уже после того, как услышал о ее слабоумии, поэтому не воспринял его всерьез и не стал разгадывать тайну двадцатилетней давности. Мне было известно, что Марион живет в Озерном крае. Я хотел написать ей, но боялся огорчить известием, что ее тетя к концу жизни повредилась умом. В общем, я ничего не предпринимал.

– До тех пор, пока леди Марион с сестрами не появились в Лондоне?

Брэнд кивнул, вытянув длинные ноги к весело потрескивающему огню, и поудобнее уселся в кресле.

– Я не хотел расстраивать или пугать Марион, рассказав о письме Эдвины. Зачем, если все это было плодом воображения старой женщины? Поэтому я просто познакомился с ней и попытался разговорить. – Он оторвал взгляд от пляшущих языков пламени в камине и взглянул на Эша. – Она ничего не знает. В сущности, она едва помнит Лонгбери. Она помнит тетю Эдвину и Ханну, но не помнит, что Ханна исчезла как раз тогда, когда она была там. Когда я спросил ее, где Ханна сейчас, она ответила, что Ханна умерла молодой.

Эш усмехнулся:

– Ты хочешь сказать, что сестры Ханны пытались скрыть ее позор, сочинив сказку про раннюю смерть? Держу пари, она убежала с женатым парнем, и родные никогда не простили ее за это. Типично!

Брэнд пожал плечами:

– Я считал, что исполнил свой долг перед Эдвиной и могу забыть об этом, но Марион столкнули с лестницы. А неделю назад ее ограбил какой-то разбойник в Воксхолл-Гарденз. О нет, Марион ничего не говорила мне об этом. Я узнал от Фебы.

– Совпадения, – фыркнул Эш, – с кем не бывает.

– Другие согласились бы с тобой, – отозвался Брэнд, – но я газетчик, у меня чутье на такие веши. Я думаю, все, что произошло с Марион, не случайно, вот только не знаю, имеет ли это отношение к Лонгбери.

По лицу Эша он видел, что тот складывает в уме кусочки и заполняет пробелы. Наконец Эш хмыкнул:

– Уверен, что ты рассказал мне не все. Либо леди Марион не призналась тебе, либо был и третий случай, о котором ты по какой-то причине не хочешь упоминать.