Джулия Куинн: Секретные дневники мисс Миранды Чивер

Миранда кивнула снова. Было очень тепло для марта.

— Ты можешь взять пони Оливии. Я уверен, что она не будет иметь ничего против.

— У Ливви нет пони,— сказала Миранда, обретая, наконец, дар речи. — У нее теперь есть своя собственная лошадь. У меня дома тоже есть своя лошадь. Мы не младенцы, знаешь ли!

Тернер подавил улыбку.

— Нет, разумеется, нет. Как глупо получилось. Я как-то не подумал.

Несколько минут спустя их лошади были оседланы, и они пустились в путь к Чивер-холл, который находился в пятнадцати минутах езды. В течение первых минут воцарилось молчание — Миранда не хотела портить свои такие счастливые мгновения словами.

— Ты хорошо провела время на празднике? — наконец спросил Тернер.

— О, да! По большей части, все было просто прекрасно.

— По большей части?

Он увидел, что она вздрогнула. Очевидно, она сказала не подумав.

— Ну, в общем, — медленно начала она, покусывая губу. — Одна из девочек наговорила мне кое-какие недобрые слова.

— И? — подтолкнул он ее к откровенности.

Он понимал, что настаивать не стоит, но и оставить все как есть нельзя, судя по его опыту общения с сестрой. И оказался прав. Смерив его изучающим взглядом, она продолжила:

— Это все Фиона Беннет, — сказала она с отвращением в голосе. — Оливия назвала ее глупой старой коровой, и надо сказать, что я ничуть не сожалею, что она это сделала.

На ее откровения Тернер совершенно серьезно отреагировал:

— Я тоже ничуть не сожалею, если Фиона сказала тебе что-то недоброе.

— Я знаю, что не симпатичная,— вспыхнула Миранда. — Но ужасно невежливо сказать об этом, не говоря уже о том, какими словами.

Тернер внимательно посмотрел на нее, не зная точно, что нужно сказать, что бы успокоить маленькую девочку. Она не была красивой, это он понимал, и если бы он стал утверждать обратное, то она ему бы просто не поверила. Но и не была уродливой. Она была… довольно нескладная.

Он был спасен от необходимости что-то говорить, когда Миранда продолжила:

— Я думаю, что это из-за того, что у меня каштановые волосы.

Он удивленно приподнял брови.

— Они не привлекательные, — объяснила Миранда. — Да и в карих глазах нет ничего интересного. И я слишком высокая и тощая, а лицо слишком вытянутое и бледное.

— Да, это все верно,— подтвердил Тернер.

Миранда повернулась к нему с одновременно угрожающим и грустным выражением на лице.

— У тебя действительно каштановые волосы и карие глаза. Так что даже бесполезно это отрицать, — продолжил Тернер, делая вид, что тщательно ее разглядывает. — Ты худенькая, и лицо вытянутое. Ну и бледноватая.

Ее губы задрожали, отчего Тернер решил перестать ее дразнить.

— Но так уж случалось, — с улыбкой произнес он, — что сам я предпочитаю леди с каштановыми волосами и карими глазами.

— Не может быть!

— Может. И так было всегда. А еще мне нравится светлая кожа.

Миранда с подозрением следила за выражение его лица.

— А как насчет вытянутых лиц?

— Ну, должен признаться, что никогда особо не обращал на это внимания. Но, например, форма твоего лица мне нравится.

— Фиона Беннет сказала, что у меня слишком большие губы, — почти вызывающе сказала она.

Тернер с трудом скрыл улыбку.

Она испустила страдальческий вздох.

— А я раньше и не замечала, что у меня очень большие губы.

— Не слишком они и большие.

Она настороженно посмотрела на него.

— Ты так говоришь только для того, что бы утешить меня.

— Я действительно хочу, что бы тебе было хорошо, но сказал не поэтому. И в следующий раз, если Фиона скажет тебе, что у тебя большие губы, ответь ей, что это неправда. Они у тебя пухлые.

— А в чем разница? — спросила она, серьезно и внимательно вглядываясь в него.

Тернер вздохнул.

— Ладно, — произнес он. — Большие губы не привлекательны. А вот пухлые — совсем наоборот.

— А, — удовлетворенно сказала она. — У Фионы губы тонкие-тонкие.

— Пухлые губы намного лучше, чем тонкие, — уверенно продолжил Тернер. Ему полюбилась эта маленькая забавная девчушка, и он хотел, что бы она чувствовала себя увереннее.

— Почему?

Тернер про себя извинился перед богами этикета и уместности прежде, чем ответить:

— Пухлые губы лучше для поцелуев.

— О, — покраснела Миранда, а затем удовлетворенно улыбнулась. — Отлично.

Тернер чувствовал себя до нелепости довольным.

— И знаешь, что я думаю, Миранда Чивер?

— Что?

— Я думаю, что ты просто должна превратиться сама в себя, — как только он это произнес, он тут же пожалел о сказанных словах. Она, конечно, спросит его, что он имеет в виду, а он понятия не имел, как ей это объяснить.