Ханна Хауэлл: Горец-грешник

— Я думал, что мы сможем пожениться и воспитывать Уолина вместе.

По лицу Морейн скользнула тень, и он понял, что обидел ее этими словами. Как ни странно, это дало ему надежду. Если бы он был ей безразличен, его слова не причинили бы ей боли.

— Уолин для меня как родной сын. Когда его оставили у порога моего дома, я пыталась отыскать его мать или отца, любых родственников. Но не очень расстроилась, когда выяснилось, что никто не знает, откуда он появился. — Она вздохнула и опустила глаза, словно погружаясь в воспоминания. — У меня никого не было, и вдруг появился Уолин. Он стал для меня бесценным подарком. С одиночеством было покончено. Ведь теперь со мной был человечек, который любил меня, нуждался во мне, малыш, которому я могла отдать свою любовь и для которого не имело значения, что живу я очень скромно. Мы не расставались с того самого дня, когда я подобрала его у своего порога. Но я не стану выходить замуж только ради того, чтобы он остался со мной.

— Почему нет?

— Потому что для замужества нужны более веские причины.

Торманд схватил ее за руки, привлек в свои объятия и начал целовать, пока она не прильнула к нему.

— А что ты скажешь на это? Разве можно забыть о том огне, который горит теперь в наших сердцах?

Она мягко, но решительно отстранилась.

— Ты множество раз согревался у разных очагов, но так до сих пор и не женился. И вот сейчас пытаешься поймать меня в ловушку страсти? Ты, который так много лет уходил из западни брака?

— Если к алтарю идешь добровольно, то страсть — это то, на чем держится брак, а не ловушка. Чего ты от меня требуешь? Объясни наконец, чтобы я перестал бродить в потемках.

Морейн внимательно смотрела на Торманда, ее губы еще хранили тепло его поцелуя. Скорее всего он говорил о своих чувствах искренне. Он женится на ней, чтобы у Уолина была семья и потому что они любят друг друга. Это было много, гораздо больше, чем она мечтала, но все же недостаточно.

— И ты будешь верен мне?

Торманд постарался не показать, как его обидел этот вопрос. Конечно, он вполне заслужил свою репутацию, к тому же она видела этот непотребно длинный список его любовниц, но Морейн ничего не знает о том, как свято соблюдаются в его семье некоторые моральные правила. И хотя ее сомнения вполне обоснованны, нынешний Торманд Мюррей не собирался, да и не хотел поступаться честью семьи.

— Я верю в то, что надо соблюдать данные перед Господом клятвы, — сказал он, надеясь, что эти слова не покажутся ей излишке высокопарными.

Когда она нахмурилась, он спросил:

— Почему ты не веришь мне? Из-за моего прошлого?

— Оно, конечно же, не прибавляет девушке уверенности в твоих клятвах верности. Но дело не в этом. Просто я подумала: отчего же тебя так обидело, что я не поверила тебе тотчас? Большинство мужчин не соблюдает клятв верности. Думаю, ты и сам можешь вспомнить множество примеров. Защищая свою честь, рыцари готовы сражаться на дуэли из-за одного резкого слова, но они не задумываясь нарушают клятву, данную перед алтарем.

— Я не отношусь к таким мужчинам, Морейн. И я решительно настроен оставаться здесь до тех пор, пока мы окончательно все не выясним. Я хочу, чтобы ты стала моей женой, помогла мне воспитать Уолина. Я поклялся быть верным тебе. И все же ты колеблешься. Почему? Клянусь, я готов находиться здесь всю ночь, пока не получу правдивого ответа на этот вопрос.

Сказать ему правду — значит отбросить свой и без того ненадежный щит и остаться открытой тому, что может смертельно ранить ее. Сказать ему правду — значит дать ему понять, какую большую власть он имеет над ней. И все же она не может вести это сражение с помощью недомолвок. Даже с братом, который появился в ее жизни всего неделю назад, она напрямую говорила о своих чувствах. И возможно, это совсем не страшно — открыть душу человеку, с которым она делила постель, с человеком, который навсегда останется в ее сердце. Кроме того, где-то в глубине души Морейн надеялась, что в ответ на ее откровенность Торманд скажет о своих чувствах и не станет много и сбивчиво говорить о страсти и о том, что Уолину нужна семья. Глупо было не воспользоваться таким шансом. В конце концов, ей нечего терять, кроме своей гордыни.

— Тогда я скажу правду. Я люблю тебя, — призналась Морейн.

Она подняла руку, останавливая бросившегося к ней Торманда, который торопился заключить ее в объятия. По всему было видно, что ее слова привели Торманда в восторг.

— И именно потому, что я люблю тебя, я отказываюсь выйти за тебя замуж.