Барбара Картленд - Дорога в страну любви

Перед госпиталем разбили сквер и посадили деревья. Под этими деревьями карета и остановилась. Маркиз вышел. Само собой разумелось, что обычно маркиза ждали. Однако сейчас было уже поздно, и служанка наверняка легла спать. На этот случай у хозяина имелся свой собственный ключ от входной двери. Доставая его из кармана и вставляя в замочную скважину, он подумал, что очаровательная малышка уже наверняка вернулась из театра и отправилась в свою спальню. И, разумеется, она придет в восторг от его визита, тем более что он так долго ею пренебрегал. В нежных объятиях она и не подумает упрекать своего повелителя.

Маркиз открыл дверь.

Как он и предполагал, в холле в двух серебряных рожках горели свечи, привезенные им из сельского дома. И он же приказал, чтобы они горели всю ночь — ведь никому не понравится спотыкаться в темноте, явившись поздно вечером.

Закрыв за собой входную дверь, маркиз положил ключ в карман и снял шляпу, уже собираясь оставить ее на стуле, на обычном месте.

И в этот момент он увидел, что место занято — на нем уже лежала мужская шляпа. Такого же фасона, такой же формы — можно сказать, в точности похожая на его собственный головной убор.

От неожиданности и удивления молодой человек застыл на месте. Интересно, когда это он забыл свою шляпу здесь и ушел без нее?

Но уже спустя минуту в душе славного джентльмена родилось зловещее подозрение.

Он положил свою собственную шляпу на столик перед зеркалом в золоченой раме. Зеркало это, как и серебряные подсвечники, тоже прибыло из поместья.

Очень тихо, стараясь ступать как можно осторожнее, маркиз поднялся по лестнице, устланной толстым мягким ковром. Вот наконец и небольшая площадка второго этажа с двумя дверьми — направо и налево.

Одна дверь ведет в маленькую комнату, которой редко пользуются.

Вторая же таит за собой просторную, хорошо убранную и очень уютную спальню, где, как правило, и происходят нежные свидания.

Маркиз не пожалел ни средств, ни времени, чтобы обставить и украсить эту спальню по своему вкусу. А вкус у него, надо признаться, был отменный.

Над огромной кроватью словно витал в воздухе золоченый венчик, а от него фалдами ниспадал роскошный полог тончайшего шелка.

Маркизу претили яркие тона и безвкусное убранство, которым обычно грешили спальни жриц любви. Если уж он решил содержать любовницу, то непременно должен позаботиться, чтобы ее окружали роскошь и изящество, соответствующие наклонностям патрона.

Поэтому комната Летти радовала глаз светлыми, нежными тонами, а дорогие ткани драпировок, гобеленов, покрывал и накидок давно стали предметом зависти всех девушек, которые танцевали в театре вместе с ней.

Дорогой пушистый и мягкий ковер поражал великолепной изысканностью расцветки.

Все картины на стенах принадлежали кисти самых модных французских художников.

Мебель, красивая и удобная, подобная той, что украшала покои принца-регента, прибыла не откуда-нибудь, а прямо из Версаля, после революции.

Размышляя самым приятным образом о своих успехах в искусстве дизайна, маркиз стоял на лестничной площадке, собираясь повернуть ручку двери, ведущей в спальню. И именно в эту минуту за дверью раздался смех Летти. Маркиз замер, словно сраженный молнией, не в силах даже пошевелиться. Несколько мгновений он просто не мог поверить в реальность происходящего, решив, что принял за женский смех какой-то совсем посторонний звук. Но в эту минуту прозвучал низкий мужской голос. Сомневаться не приходилось. Летти обманывает его.

Незыблемое, общепринятое правило предписывало женщине легкого поведения, находящейся на содержании, хранить верность своему покровителю все то время, пока он готов опекать ее, проявляя щедрость.

Маркиз никак не мог упрекнуть себя в обратном. Все украшения Летти — и бриллианты, и жемчуга, и золото — всегда вызывали сенсацию.

Что из того, что в последние недели он немного отвлекся от нее? Разве это повод, чтобы сразу заводить еще одного любовника? А как она смеет принимать этого негодяя в его собственном доме! Еще до того, как он, маркиз, сам расстался с ней официально!

Это просто возмутительно!

На мгновение молодой человек задумался, не войти ли в спальню прямо сейчас и не высказать ли распутнице и ее дружку все, что он о них думает… Но нет, подобный поступок ниже его достоинства. Маркиз ни разу в жизни не позволил себе действовать сгоряча: даже в гневе он соблюдал спокойствие и не давал волю чувствам. Нет, совсем напротив: он становился сдержанным, словно лед, и разил противников острыми, как лезвие кинжала, речами.