Тереза Медейрос - Его изумительный поцелуй

— Мой брат… — промолвил Эш, не в силах скрыть горькие нотки в голосе. — Герой до мозга костей. Так почему же ты до сих пор не стала графиней Драйвенвуд?

Отбросив капюшон на спину, Кларинда смело посмотрела ему в глаза.

— Потому что я ему отказала, — вымолвила она. — Я была готова на все, лишь бы сохранить этого ребенка, но единственное, чего я сделать не могла, так это выйти замуж за твоего брата. Макс сделал все, чтобы уговорить меня, но когда понял, что я приняла иное решение, они с моим отцом составили план как можно быстрее выдать меня замуж за виконта Дарби. К этому времени Дьюи сделал мне как минимум дюжину предложений руки и сердца. Он был очень мил, но никогда ничем особенным не выделялся, и Макс решил, что не составит особого труда убедить Дьюи, будто ребенок был зачат в первую брачную ночь, а потом родился преждевременно. — Кларинда вздохнула. — Теперь, когда я оглядываюсь назад, мне все это кажется чудовищным, жестоким, но нам требовалось найти какой-то выход. А Дьюи действительно обожал меня, вот я и подумала, что сделаю все возможное, чтобы в ответ на это стать ему образцовой женой. — Кларинда печально покачала головой. — Наверняка ты рассмеешься, представив меня образцовой женой.

Но Эшу в этот момент меньше всего хотелось засмеяться.

— День накануне бракосочетания показался мне бесконечным, но я без конца уверяла себя, что еще не поздно… Еще не все потеряно, говорила я себе, и ты в любое мгновение можешь появиться на подъездной аллее и исправить ситуацию.

Эшу даже не верилось в то, как близок он был к этому. Вместо того чтобы подойти к Кларинде, он снова бросил ее, считая, что она предпочла ему другого мужчину.

— Когда солнце село, я поняла, что не смогу лечь в постель с Дарби и позволить ему прикасаться ко мне, когда я мечтаю о тебе. И тогда я решила, что уж лучше мне отказаться от отцовского наследства, от высшего света и поселиться в каком-нибудь небольшом и скромном коттедже, где я буду в одиночестве растить наше дитя, чем всю жизнь провести во лжи.

Сердце Эша забилось быстрее, когда он понял, что где-то на свете живет его ребенок.

— Поэтому я послала лакея в гостиницу, где остановился Дарби, с запиской, в коей я перед ним извинилась и сообщила, что не смогу стать его женой. Его это так огорчило, что он тут же вскочил на коня и поскакал в поместье моего отца, надеясь переубедить меня. Вместо того чтобы ехать по дороге, он решил срезать путь через лес. К несчастью, ночь была безлунной, местности он не знал, да и наездником был не слишком хорошим — куда хуже тебя или Макса. Дарби попытался взять препятствие, но его конь споткнулся. Он упал и сломал себе шею. — Слезы застилали глаза Кларинде и растапливали снежинки на ее ресницах, когда она повернулась лицом к Эшу. — Я убила его. Порядочный, благородный человек… я разбила ему сердце, а потом убила его.

— Ты его не убивала, — мрачно промолвил Эш. — Это я убил его.

— Когда Макс сообщил мне о его смерти, чувство вины и горе подкосили меня. Я почувствовала ужасную боль в животе — куда более сильную, чем та, от которой страдало мое сердце… Я закричала и упала на пол в холле. Макс на руках отнес меня в спальню, велев позвать доктора.

Эш был готов на все, лишь бы заставить ее замолчать. Он бы с радостью взял ее на руки и навсегда запечатал ей губы поцелуем, лишь бы не дать ей произнести то, что она сказала дальше.

— Дьюи был не единственным, кто умер в ту ночь… — вздохнув, вымолвила Кларинда. — После этого я несколько недель пролежала в постели. Все считали, что я переживаю из-за гибели жениха, и, вероятно, так оно и было, поскольку я понимала, какой бессмысленной была его смерть. Лишь моему отцу, Максимилиану да нескольким самым преданным слугам была известна правда. Макс не отходил от моей постели. Он всегда держался рядом — вливал ложкой бульон в мое горло, заворачивал меня в одеяло и носил к окну, чтобы я могла полюбоваться окрестностями. Иными словами, он заставлял меня жить, когда мне хотелось умереть.

Эш впервые до конца осознал степень привязанности Кларинды к его брату. Но это осознание заглушал безумный порыв сожаления. Как будто Фарук вновь спас ее из рук работорговцев. Ну почему он не оказался рядом в нужное время? Почему не его руки гладили ее растрепавшиеся волосы и не его губы осушали ее слезы, когда она плакала?

— Когда Макс нес меня наверх по лестнице, я была девчонкой, — сказала она. — А когда я спускалась из спальни спустя почти два месяца, я стала женщиной. Макс все еще хотел жениться на мне, но тебя рядом не было, ребенка я потеряла, поэтому решила, что смысла для меня в замужестве нет. Меня в ту пору вполне устраивало одиночество.