Ким Харрисон: Безвременье (др. перевод) (ЛП)

Шум вестибюля исчез, двери закрылись, и я посмотрела на себя в зеркало, убирая прядь волос, выпавшую из сложной косы, которую сегодня вечером мне заплели младшие дети Дженкса. Если бы Дженкс был здесь, он бы велел мне выбросить это из головы, и я выпрямилась, когда мои уши заложило. Лей-линейные символы, украшающие перила, на самом деле были легкими чарами эйфории, и я прислонилась к ним. Мне понадобится вся эйфория, которую я смогу получить сегодня вечером.

К тому времени, как двери открылись, мои плечи расслабились и внутрь проник свет живого зала, наполненного музыкой. Ради Бога, это просто ужин, и в гораздо лучшем настроении благодаря чарам, я шагнула к стойке регистрации, улыбаясь молодому управляющему: его волосы были зачесаны назад и форма на нем отлично сидела. За его спиной в темноте раскинулся Цинциннати — огоньки сверкали, как души в ночи. Вонь и шум города были далеко внизу, и видно было только красоту. Может, поэтому Квен выбрал это место.

— У меня встреча с Квеном Хансоном, — сказала я, с трудом отводя взгляд от панорамы и переводя его на менеджера. Несколько видимых мне столов были заняты.

— Ваша кабинка еще не готова, но он ждет вас в баре, — ответил мужчина, и мой взгляд резко поднялся из-за неожиданно прозвучавшего уважения в его голосе. — Можно взять вашу шаль?

Все лучше и лучше, подумала я, поворачиваясь, и позволяя ему снять тонкий шелк с моих плеч. Я почувствовала его сомнения при виде моей татуировки, и выпрямилась в полный рост, гордясь ею.

— Сюда пожалуйста, — пригласил менеджер, передал шаль женщине в гардеробной и, взяв маленькую пластиковую бирку, в свою очередь протянул ее мне.

Я позволила своим бедрам немного покачиваться, шагая за ним, без остановки переходя на вращающийся круг. Я была здесь несколько раз; бар находился по ту сторону от входа, и мы пробирались мимо столиков с пьющими вино и ужинающими богачами. Пара, что поднялась передо мной, уже устроилась с бокалами вина в руках: они сидели рядом и наслаждались друг другом так, что казалось от них исходили волны счастья т. Я давно не испытывала такого, и меня пронзила боль. Засунув ее подальше, я снова шагнула в центр, на недвижимую часть, к бару из латуни и красного дерева.

Не считая бармена, там был только Квен, одетый в деловой костюм с галстуком, и его поза намекала на беспокойство — он стоял совершенно прямо и напряжённо. Костюм хорошо сидел на его фигуре, но видимо мешал движению сильнее, чем ему нравилось, и я улыбнулась, когда он нахмурился и расправил рукав, явно пока меня не заметив. В зеркале отражались огни реки и Низины за ней. Я решила, что на их фоне мужчина выглядит усталым — встревоженным, но усталым.

Склонив голову, Квен прислушивался к приглушенному телевизору в верхнем углу за его спиной. Заметив наше приближение, он обернулся, улыбаясь. В прошлом году я бы почувствовала себя неуместно и неудобно, но сейчас, я улыбнулась в ответ, искренне ему радуясь. Каким-то образом у меня в голове этот мужчина занял тень моего отца. В первый год нашего знакомства мы часто сталкивались лбами и это, видимо, укрепило мои чувства. То, что этот эльф до сих пор мог с легкостью уложить меня магией, было еще одной причиной. Спасение его жизни, когда не смогла спасти жизнь отцу, вероятно тоже имело к этому отношение.

— Квен, — поприветствовала я, и он без необходимости расправил брюки и пиджак. — Должна сказать, что это лучше, чем встречаться с тобой на крыше.

Он улыбнулся, намек на усталость в его глазах перешел в тепло. Мужчина принял мою протянутую руку в крепком пожатии и помог мне забраться на барный стул. Усталый или нет, он по-своему хорошо выглядел в зрелом, уравновешенном, безопасном смысле. Он был несколько низковат для эльфа, темный там, где большинство было светлыми, но это хорошо работало на него, и я задумалась, не игра ли света та заметная седина на его висках. От Квена веяло новым ощущением довольства и мира, какого я раньше не чувствовала. Семейная жизнь шла ему на пользу, хотя возможно поэтому он и устал. Люси и Рэй было тринадцать и десять месяцев соответственно. Как советник Трента по вопросам безопасности, он был силен в магии, в своих убеждениях … и любил Кери всей душой.

Квен скривил веселое лицо при напоминании о нашей первой встрече в Кэрью Тауэр.

— Спасибо, что согласилась со мной встретиться, — сказал он, его низкий, мелодичный голос напомнил мне Трента. Это был не столько акцент, сколько контролируемая удлиненная плавность его речи. Он поднял взгляд при приближении бармена и допил свой бокал белого вина.