Ксения Бирман: Вернуть себя

Мне пришлось продать свой автомобиль, подаренный отцом на шестнадцатилетие, чтобы покрыть расходы на учёбу. И сейчас я мечтала приобрести что-то взамен, однако пока не могла себе позволить, особенно именно то, что мне нравилось.

Там, где до этого была припаркована папина машина, теперь действительно находился новенький родстер BMW [2] Двухдверный BMW Z4 E89 второго поколения. моей мечты, который уже лет восемь как был снят с производства. Даже цвета такого, как я себе воображала – бирюзового.

У его водительской двери стояла женщина средних лет и пристально на нас смотрела, что мне даже стало не по себе от её взгляда. Ветер развевал её светлые волосы и платок на шее.

Но также мне показалось, что я где-то встречала её, по крайней мере в лице было что-то знакомое.

Она как будто поняла, о чём я думаю, тут же надела солнцезащитные очки и, сев в свой автомобиль, поспешила уехать.

На моём смартфоне прозвучало оповещение. Достав его, я увидела, что пришло сообщение. И оно было от папы. Я нервно сглотнула, не решаясь открыть.

– Да вы с ума что ли сошли?! – воскликнул мой папа, переводя взгляд то на наши с Мэтом держащиеся руки, то на счастливые лица обоих. – Если это какой-то розыгрыш, завязывайте уже, несмешно нисколько.

Меня совсем недавно приняли на ветеринарный. К счастью, с базой после медицинского удалось без проблем попасть на первый курс уже с ноября, не дожидаясь следующего учебного года. И вот, я затеяла встречу, потому что пора было ввести папу в курс дела наших взаимоотношений с его лучшим другом.

– Это не шутка, – сказал Мэт. – И мы очень надеемся, что ты отнесёшься с пониманием. Это было наше осмысленное решение.

– Да когда вы успели только? – продолжал недоумевать отец.

Мы с Мэтом озадаченно переглянулись. Так и не определились, как объясним ему обстоятельства, а рассказывать правду о таинственном моём перемещении в прошлое в планы не входило. Точно бы тогда не воспринял всё всерьёз.

– Я могу ещё понять тебя. Молодость, ветер в голове и всё такое, – обратился ко мне отец, догадавшись, что ответа на предыдущий вопрос не получит. – Но ты, – перевёл он взгляд на своего друга. – Поверить не могу, как ты посмел!

– Уилф, – попытался вклиниться в гневную тираду папы Мэт.

– Нет, замолчи, – перебил отец. – Так расстроился, что девятнадцать лет впустую ждал одну Айми, что решил получить хотя бы другую. Забыв, что она моя дочь. Что она ребёнок ещё!

– Ну, я уже давно не ребёнок, – вмешалась я, но была проигнорирована.

Улыбки на наших лицах с Мэтом теперь исчезли, и мы поняли, что слишком наивно понадеялись, что он воспримет происходящее адекватно.

– Если вы не собираетесь прекращать этот цирк, то я не желаю знать вас обоих, – констатировал отец. – А ты даже не вздумай приезжать домой, у меня больше нет дочери, – обратился он ко мне и, подскочив, быстро покинул кафе, в котором мы были.

Даже странно, что мой серьёзный и рассудительный папа так истерично отреагировал.

Мэт и я молча сидели, не решаясь взглянуть друг на друга.

– Он это примет со временем, – с грустью произнёс он.

Но за почти четыре года отец так и не принял. Игнорировал наши звонки и сообщения, когда я приезжала в наш дом, не открывал мне дверь, а сама я не могла войти, потому что он сменил замки.

Сейчас я сидела в том же кафе, где мы всё ему рассказали, и ждала его. Я пролистывала диалог из сотни моих неотвеченных сообщений папе. Мой взгляд остановился на самом последнем, которое он прислал полтора часа назад:

«Встретимся через час там же, где виделись последний раз» .

Может, я неправильно его поняла и нужно было остаться ждать на кладбище?

Но как бы я тогда объяснила всё Мэту? Я не стала говорить ему о том, что мне написал отец и настоял на встрече. Просто попросила высадить меня в центре города, сказав, что мне нужно проветриться.

Подходил к концу второй час с назначенного времени, и я уже собралась уходить, решив, что он передумал встречаться со мной. И, конечно, он тут же появился в дверях.

– Извини, долго не мог заставить себя войти, – сказал он, едва взглянув на меня.

– Ничего, я в любом случае рада тебя видеть, – ответила я. – Даже тому, что ты просто написал.

Папа вздохнул. За четыре года он заметно постарел. Прибавилось седых волос на голове и морщин на лице.

– У тебя всё хорошо? – спросила обеспокоенно я.

– Бывало и лучше. Юридическая фирма, в которой я впахивал пятнадцать лет, обанкротилась несколько месяцев назад. Меня взяли на работу в другую, но на более низкую должность. Да и не очень там любят мои методы работы… – задумчиво ответил он.