Array Demaсawr - Три Солнца Аэд. Восход Серебряного Солнца

– Договаривай, – Тамлин подошел к столу, налил себе еще вина.

Ассеатэ подхватила пустой кубок, протянула его королю. Он плеснул в кубок из бутыли, хранительница выпила все до дна и опять протянула кубок. Тамлин без слов снова его наполнил. Миннаэта следила за каждым их движением так, будто от этого зависела ее жизнь. Эмриат застыл посреди приемной и, казалось, не следил за нитью беседы, задумавшись о своем.

– Я хочу, чтобы Даэн жил, – твердо продолжила эльне, – но спрашиваю себя: что этот мальчик знает о жизни? Когда наши дети из лабораторий попадают к родителям, то узнают не ласку материнских рук, а жесткую люльку, которую воспитатели раскачивают так, чтобы она билась о стены. Первый навык младенца-элле – не улыбка, а умение группироваться, чтобы не получить при падении серьезных травм. Мы даем им образование согласно роду и светлой линии, чтобы каждый знал, что ему делать. Но дети понятия не имеют, что чувствовать. Наивысшей добродетелью становится исполнение долга, но во имя чего его исполнять? Не каждый из них, достигая совершеннолетия, находит ответ на этот вопрос. Я не могу предсказать, как изменится Даэн, когда повзрослеет, но уверяю тебя, Бездна и обитающий в ее недрах хаос – ничто по сравнению с бездной живой души, которая вдруг осознает свое одиночество.

– По-твоему выходит, – задумался Тамлин, покачивая кубок в руке, – что оставить Даэна в живых – все равно что запереть в изоляторе? Ведь никого похожего на себя он в королевстве найти не сможет. Так?

Ассея кивнула и снова отпила из кубка.

– Боюсь, что так. И я не знаю, найдется ли сила, способная уберечь его от разрушения мира, в котором он с его одаренностью окажется никому не нужен. Ведь если и есть что-то хуже эксплуатации, то это невостребованность.

– Он не одинок, – сказал Эмриат, повернулся к присутствующим, обвел всех взглядом и рассмеялся. – Во имя бездны, перестаньте так переживать! Мальчик будет жить. Таэм не убил его там, над пропастью – не убьет и сейчас.

– Все зависит от твоего голоса, – спокойно возразил ему Тамлин. – Хотя, я думаю, ты уже его высказал.

– Да, верно, – зеленоглазый элле прищурился. – Мое мнение уже известно. И основано оно на том, что Даэн далеко не единственный одаренный ребенок в Мирисгаэ. У него, если ты не знал, есть друзья – маленькие занозы в моей… хм, причины моего беспокойства. И я не удивлюсь, если ситуация вскорости повторится. Но только уже не с ним.

– Что ты имеешь в виду? – подала голос хранительница.

– А то, дорогая Ассея, – повернулся к ней управляющий, – что благодаря политике нашего королевства, не терпящего светотеней, у нас полный дворец талантливой ребятни с теми или иными отклонениями от нормы. Если ты не заметила, мы в Мирисгаэ уже давно не задаемся вопросами в стиле "быть или не быть". Вместо этого мы машем рукой, говорим со вздохом: “Эх, была не была!” и оставляем в живых всех, кто в силах заправить в штаны чешуйчатый хвост и не плеваться ядом в открытую. Да и на нас посмотри! Кто собрался в этой комнате и решает судьбу мальчика?! Все как один элле с приличным уровнем индивидуального безумия – достаточного для того, чтобы принимать рискованные решения.

– Эмре, – Миннаэта топнула ногой, – ты хочешь сохранить жизнь мальчику или нет?!

– Конечно, хочу, – фыркнул управляющий. – И мне все равно, что он только что разрушил весь дворец. Самые нравственные элле, которых я только встречал в своей жизни, были как один обременены муками совести по поводу ужасного прошлого, какого уже не исправить, но которое тяготит как камень на шее и влияет на принятие решений. Один из них как-то сказал мне, что любое действие может привести к сожалениям, но бездействие приведет к ним наверняка. Поэтому, Таэм, я даже рад, что ты не успел прийти Тиллю на помощь. Страшно подумать, чем могло обернуться дело, если бы Даэн не был вынужден без раздумий принимать решение…

– Высота была не такой уж большой, – внезапно перебил его Тамлин. – При его изворотливости самое большее, что ему грозило, это перелом нескольких костей.

– Но не такая уж и маленькая, если упасть неудачно, к тому же Даэн думал иначе, – возразил ему Эмре. – Ведь дети оценивают расстояние по-другому и умножают его на пять, если не на десять.

– Мне так и неясно, как он упал, – нахмурилась Минна, взглянула на Тамлина. – Ещё и этот отпечаток у него на груди…

– Все произошло быстро, дорогая Минна, – с готовностью ответил Эмре. – Юноша споткнулся, Таэм попытался его удержать, но не смог – за что наверняка корит себя до сих пор. Рубаха просто выскользнула из его перепачканных кровью пальцев. Но это уже не важно. Важно то, что падение брата заменило Даэну несколько сеансов психотерапии и позволило осознать себя и свои желания за секунду.