Саша Ино - Огонь Черных лилий

Два его старых друга.

Непредусмотрительность.

— А генеральчик симпатичный… — Саян облизнулся.

Эдо хмыкнул.

Злоба под кожу.

И он все больше ненавидел бородатого мерзавца, сидящего рядом с ним. Нет, не за то, что он шпион, и не за то, что готов предложить ему подставить товарищей, а за то, что наглым своим рылом влез в сплетение, которое он никогда не будет способен даже на секундочку осмыслить.

Да, Эдо сам вздрагивал от омерзения, когда представлял, что они делают друг с другом, но все же его товарищи были недосягаемой высотой для овцеподобной публики. Каждый грешен, и у героев есть страсти простых обывателей, но то, что эти двое сделали для Революции, их силу и величину сложно было переоценить. Никто не был вправе прикасаться к легендам и бередить лавровые грезы новой империи.

Эдо нервно пригладил стриженые волосы.

Белое и синее.

Бледная рука, обвитая зрелостью серебра волос, синие глаза за полусомкнутыми черными ресницами. Страдание и наслаждение. Унижение и возвышение на пике страсти. Немой стон, отзвучавший в мозгу даже без звука телепередатчика. Кай ласкал своими поцелуями птичку Феникса, заставляя пылать в окружении строгого интерьера штабного убожества.

И это надо предать огласке?

Растянуть как горячий ирис, разжевать и плюнуть толпе на радость?

Омерзение.

Эдо вскочил и резко вытянул кассету из пасти наглого динозавра.

— Я беру себе, — уничижительно бросил он.

— Конечно.

— Тварь.

Эдо выскочил из магазина, оставляя за собой шлейф сомнений и сожженных мыслей.

Он жадно захватил ртом морозный воздух.

— Фух, — выдохнул Карнавал, — Как же мерзко… Даже я вспотел, а ведь меня гнусностями не удивишь. Меня! Мастера интриги!

Ему срочно захотелось позвонить Фениксу и спустить на него всех собак, выговорить желательно матом за всю неосторожность и неосмотрительность.

Так попасть.

Нужно особое везение.

Эдо отпустил шофера.

Он брел по улице, и, остановившись на верхней точке моста, замер на мгновение уносимый в даль потоком под ногами. Бескрайние воды серой и отравленной реки пестрели крупными слезами бензинных пятен.

— Хорошо, — произнес Эдо, жмурясь и выдыхая пар разочарований, — И все же… Феникс, ты идиот.

Теперь Карнавал ощутил себя в тисках сложного выбора.

С одной стороны ему надо было выйти на старт, чтобы достичь высот, о которых он так мечтал, и которых он был лишен из-за пассивности Ясмина в вопросах раздела сфер влияния. Эдо был всего лишь полковником… и это учитывая его заслуги! С другой стороны ему предлагалось предать друзей, не раз закрывавших его собой от пуль.

Он глянул на черное тело прямоугольника кассеты.

— Дикая штучка, — ухмыльнулся Эдо, думая как маленькая неприглядная вещица может изменить жизни людей, да не просто людей, а звезд революции черных лилий.

Он закурил.

Карнавал был сволочью, редкой и циничной, и сам охотно это признавал, почитая за достоинство. Но он никогда не мог назвать себя ренегатом, тем более по отношению к тем, кому был бесконечно должен. Он жил в долг, сколько раз Феникс спасал его и приходил на помощь в пылу сражения, сколько раз Ясмин отмазывал от проблем, вызванных взрывным характером Эдо.

Но отступить сейчас, значит, потерять шанс выбиться в люди на заслуженное место. Неужели жертва друзьями не окупит приобретения ценой в мечту?!

— Твою ж мать, — от души выругался Карнавал и быстрым движением выдернул пленку из кассетницы. Она повисла в морозном воздухе зимы коричневой загогулиной знака вопроса и полного непонимания.

— Я, конечно, все понимаю, но Феникс мне жизнь спас, — хрипло хмыкнул Эдо, его голос сел от холода, — Придурок Феникс… Как же тебе везет, везет быть моим другом. Ты даже не представляешь, что я для тебя сделал. Как я отмазал твою испорченную задницу! Думаешь, Ясмина бы тронули? Фиг! Ты бы один ответил за грехи нашего главнокомандующего. Кхе…

Карнавал скорчил злую морду и зашвырнул черный квадрат подальше с моста.

Кассета скрылась под водой, унося чужую тайну в пучину кислотной реки.

— Жаль, что договор нельзя порвать, — отметил Эдо, — Торгаш наверняка сделал кучу копий. Но я не позволю гиене завалить льва, — Карнавал сплюнул, ладан слишком сильно прилип к небу, держась своими тлетворными лапками за незащищенную плоть, — Ладно, не было еще проблем, которые Эдо не решил.

Смертельно хотелось отомстить Саяну, причем за все, за само его существование, и Эдо спешными движениями начал набирать на галлографе номер Валентины. Пусть так, зато тоже месть.