Василий Криптонов - Палач, скрипачка и дракон

Гиацинто повернулся к двери и смерил недовольным взглядом вошедшего гостя. Рокко в элегантном вечернем костюме стоял, гордо подбоченясь, и всем своим видом излучал колдовской престиж.

— Я тут работаю, — проворчал Гиацинто. — А ты сломал мне дверь.

— Твою халупу снести — только одолжение сделать, — махнул рукой Рокко. — Не ворчи, я с подарком.

— Ничего мне от тебя не надо!

— А мне до фонаря, надо тебе или нет. Эй, заноси!

В дверь, стеная, протиснулись носильщики, таща на себе огромный черный шкаф.

— Эй! — вскочил Гиацинто. — Прекратите! Куда?! Да эта дрянь мне всю комнату займет! Повернуться негде!

— Спокуха! — поднял ладонь Рокко. — Мы тут с Нильсом и Рикой посовещались и решили, что тебя можно чутка подкормить. Считай, отмучился ты за грехи свои. Праздник отгуляем — справим тебе дом нормальный, ну а там — крутись, как знаешь. Только вот шкаф я пораньше притаранил, а то, боюсь, девки заскучают.

— Девки? — озадачился Гиацинто, глядя, как носильщики, поставив шкаф посреди крошечного помещения, заносят ящики с бутылками игристого вина.

— Они это любят, — кивнул Рокко на бутылки и протянул Гиацинто свернутую вчетверо бумагу, серебряный стилет и латексную плетку. — Там все просто, разберешься. Главное — слова внимательно произноси и не сбивайся. Ну и дольше суток подряд не играйся. Они коварные! Лукреции приветик, да и остальным тоже.

Рокко вышел, оставив Гиацинто изучать инструкцию. На улице возле опустевшей повозки — в этом году снег так и не выпал — обнаружил Ламберто с непонятной фигурой, замотанной в серый плащ, с надвинутым на глаза капюшоном.

— Синьор Алгиси! — вздохнул жрец. — Я же просил, предупреждайте о таких вещах. Какое сердце выдержит! Захожу вечерком в пареклесий, а там…

Рокко хлопнул себя по лбу и рассмеялся:

— Звиняйте, священство! Запамятовал. Мои молодцы сейчас шкафчик у вас изымут, больше не потревожим.

Ламберто, покачав головой, побрел к церкви. На своих службах он не выступал против музыки и развлечений, но сам их чурался, продолжая жить по фабиановским заветам.

Проводив его взглядом, Рокко поклонился таинственной фигуре:

— Рад приветствовать, фрау Класен. Вы без супруга?

— Конечно, без, герр Рокко! — воскликнула Сесилия, выглядывая из-под капюшона. — Его же здесь убьют. И мне он наказал быть ин-ког-ни-то. Вы научите меня быть ин-ког-ни-то? А то я не умею, а спросить постеснялась.

— Научу-научу, — усмехнулся Рокко и, взяв королеву за локоток, повел к филармонии. — Идемте, Рика вас с утра ожидает.

— С утра у нас ночь, — заметила Сесилия. — А я ночью даже спать не успеваю.

Проходя мимо центральной площади, Сесилия увидела большую наряженную елку, залитый каток, скользящих по нем детей и хихикнула:

— Надо же, два раза нынче Новый год отмечу!

Принцесса и служанка, скрипачка и королева, «практически муж и жена» при встрече обнялись, как старые подруги, но поговорить толком не успели. Летающие под потолком концертного зала блуждающие огоньки, затеянные Ванессой, слетелись на сцену.

— Пора начинать. — Усталый, но довольный, к Энрике подошел Нильс Альтерман. Поклонился королеве Сесилии, пожал руку Рокко, кивнул Лизе и поцеловал жену в щеку. — Давай, удачи!

Энрика побежала на сцену, но, сделав пару шагов, остановилась, угодив в густую шубу.

— А обнять старого друга? — Адам Ханн взъерошил скрипачке волосы.

— Как, и вы тоже здесь?! — изумилась Энрика.

— Давно! Мы с твоим супругом уже не одну бутылку важных государственных дел решили. Что, думала, мы пропустим твое звездное выступление с настоящей скрипкой Тристана Лилиенталя?

— Кого? Как? — хлопала глазами Энрика.

Адам отстранился, и навстречу Энрике выступила прекрасная девушка в сверкающем золотом платье. В руках она держала раскрытый кофр.

— П-п-принцесса Леонор Берглер, — пролепетала Энрика, поклонившись.

— Не принцесса, — мягким и приятным голосом отозвалась девушка с ярко-синими глазами. — И не Берглер. Леонор Ханн. Прошу вас, фрау Альтерман, примите этот ничтожный подарок в благодарность за то, что помогли нам с Адамом обрести друг друга. Мы выкупили ее у родителей Нильса и наняли гениальных мастеров. Теперь она лучше прежней. С днем рождения!

Руки Энрики тряслись так, что она боялась уронить, разбить скрипку. Но стоило коснуться гладкого лакированного дерева, как дрожь ушла. Вместо нее появилось ощущение силы.

— Спасибо, — кивнула Энрика. — Огромное спасибо!