Maxime - Дочки-матери

– Что я там не видела? – Настя скрестила руки на груди.

– Он кончил! – Катя смотрела с восторгом. Её глазки округлились. – Представляешь?

– С чего бы это вдруг? – Настя недоверчиво ухмылялась.

– Ясно с чего, – Вероника повела бровкой. – Тебя там не было, вот он и кончил.

От смеха Катя накрыла раскрасневшееся лицо руками. Как же всё-таки весело с Вероникой!

– Твой папа, наверное, знает, что мы подсматриваем, – заметила она, бросая на Настю хитрый взгляд.

– Он что-нибудь говорил? – Настя надула губки.

– Да ты что! – Катя откинула волосы на спину. – Мы чуть не выдали себя, когда сперма брызнула. Я думала, я от страха там кончусь, – она с серьёзной миной посмотрела на кузину.

– Кончать надо от удовольствия, а не от страха, – Вероника нездоровым чёртиком из табакерки запрыгала вокруг. Её плющило от желания учудить.

Подруги захихикали, не сразу, а будто наперегонки, подзадоривая друг друга.

– Жаль, ты не видела, как он кончает, – сказала Катя, давясь смешками.

– Очень жаль. Теперь всю жизнь буду жалеть, – Настя красочно взмахнула руками.

Очередной взрыв хохота разлетелся по лесной опушке, где девушки нашли временное уединение.

– Классный у тебя отец, – заметила Вероника мечтательно. – Мне бы такого.

– Таких больше нет, – Настя с жеманной гордостью смахнула волосы за плечи. – Мне последний достался.

Катя смеялась, как ненормальная. Напряжение, возникшее во время мастурбации у забора, разрядка, теперь ещё откровенные шуточки подруг – всё смешалось в гремучую смесь стыда и согласия с собственной распущенностью.

Вероника поражала умением держаться с достоинством, оставаясь непосредственной и наглой.

– А я бы хотела с ним замутить, – сказала она, бросая на Настю шаловливый мечтательный взгляд.

– Ничего не получится, – Настя ухмылялась, дуя губки. – У него жена есть. Возьми лучше Андрея Владимировича.

– Я бы и рада, – Вероника включилась в игру пафоса и фальши, – да только я, похоже, не в его вкусе.

Она мечтательно вздохнула, влюблённый пьяный взгляд выражал несказанное горе.

– А ты соблазнять не пробовала? – Настя ухмылялась, Вероникины дурь и придурь были ей хорошо знакомы.

– Пробовала, он всё равно на тебя смотрит, – Вероника масляным взглядом сопроводила заявление.

– На меня?! – Настя с ужасом уставилась на подругу.

– Конечно. Вчера весь вечер на тебя глазел, – давила Вероника, будто колбасу резала.

– Я же говорила! – радостно залепетала Катя. Ей казалось, что Вероника не может ошибаться. Особенно в делах сердечных.

– Ну и что, что глазел? – Настя, насупившись, отвернулась.

– Он тебя хочет, это и ежу понятно, – чёртиком прыгала вокруг Вероника. Она искала способ поддеть подругу.

– А мне вот не понятно, – Настя с притворной улыбкой на губах встречала шаловливые взгляды.

Катя, видя неловкое положение сестрицы, решила помочь:

– Он просто чувствует себя виноватым, – сказала она.

– Из-за чего? – Вероника подобрала шишку и метнула её в дерево.

– Можно сказать? – Катя заглянула в хмурое личико Насти.

– Ну говори, раз уж начала, – Настя недовольно дула губки.

– Он вчера застукал Настю в кустах, пока я здесь гуляла. Так что теперь думает, наверное, что помешал ей.

– Что помешал? Мастурбировать? – не унималась Вероника.

– Нет! – Настя вспыхнула стыдливым румянцем, её руки заплясали по бёдрам. – Ничего он не думает. Я уже выходила оттуда, когда с ним столкнулась.

– И что он, сказал тебе что-нибудь? – продолжала допрос Вероника.

– Нет, я сразу убежала.

– А чего убежала?

– Ну просто, испугалась.

– Не надо было убегать.

– А что я должна была сделать?

– Ну, пригласить его в кусты погладить котика.

Катя сложилась пополам. Настя с Вероникой тоже ржали, но в Настином смехе слышались нотки обиды.

– Ай, да ну тебя! – сказала она, вытирая носик.

– Покормила бы котика колбаской, – ухмылялась Вероника.

Они опять взорвались хохотом. У Кати заболели скулы, и вообще она начала бояться, что от смеха лопнут глазные яблоки.

– Мой котик не любит колбаску.

– Вегетарианец что ли?

– Типа того.

– Тогда пускай огурцы жрёт.

Катя села на траву, накрыла лицо руками. Она тряслась от немого смеха, потому что сил издавать звуки уже не осталось.

– Здесь на грядках вон какие вымахали, – показала Вероника дяди Мишин размерчик.

Катя, вскидывая головку на танцующую Веронику, давилась от слёз. Ей казалось, что нет более смешного человечка на свете.