Анна Жнец - Их любимая злодейка

– Владыка Чарующего леса ждет, – сказала Кхалэ, стряхнув несуществующую пыль с моих распахнутых крыльев. – Будь приличным драконом. Лети и возьми положенную дань. Или сожги все к Дроту. А то распоясались совсем ушастые, не следят за языками. Забыли свое место. Надо их проучить.

Мы стояли на выступе горы Страждущих, и внизу, у ног, простирались зеленые квадраты полей, вены рек, россыпь красных и коричневых крыш. А на линии горизонта золотились облитые солнцем скалы, острые, как зубы демонов океанских глубин.

– Выбери самого хорошенького эльфа. Блондинчика, голубоглазого, остроухого. Желательно воина. А еще лучше – одного из сыновей Владыки. Если уж бить, так насмерть.

– Зачем мне еще один муж? Я и первого-то не видела.

Кхалэ – высокая черноволосая ведьма, глава Совета и моя правая рука – тяжело вздохнула.

– Я так скучала по тебе, Миалэ. Когда ты погибла, искала твою душу по всей Вселенной. Но сейчас… сейчас ты меня бесишь. Скорее бы память к тебе вернулась.

Я дернула крыльями – широкими, кожистыми, драконьими – и приблизилась к краю пропасти, совсем не уверенная в том, что смогу взлететь. Полагаться на мышечную память – сомнительная затея.

– Не муж, – сказала ведьма и хлопнула меня по спине так, что ноги потеряли опору и я с громким воплем сорвалась вниз. – Наложник! Игрушка в гарем! Дань! – кричала Кхалэ. – Возьми с них хорошую дань!

В ушах шумел ветер, и земля стремительно приближалась. Дрот и Бездна! Сейчас я как грохнусь – придется ведьме опять разыскивать в лабиринте миров блудную душу правительницы Четвертого галактического квадранта.

– Крыльями маши! – по голове подзатыльником ударила магическая волна, призванная вывести меня из ступора. – Раз-два, раз-два! Вверх-вниз! Слышишь?

Мышечная память не подвела, и пальцы сами собой сложились в жест, красочно выражающий мое отношение к происходящему, – символ Марса.

– Лети давай! – донеслось сверху. – Лучше в постели с эльфом, чем в гробу.

Мотивировала, стало быть.

– Знаешь, какие они красивые? М-м-м. Беленькие, изящные. Ухоженные. Цветами пахнут.

Не знаю, что меня впечатлило больше – образ сногсшибательного красавца, возникший в голове стараниями ведьмы, или земля, распахнувшая каменистые объятия. Но ветер ударил в крылья, надул кожистые перепонки, и, полная восторга, я нырнула в небо – в пену золотистых, как шампанское, облаков.

Я летела! Летела! Свободная, сильная, невесомая, как сам воздух.

Опустилась ниже, понеслась над землей, наблюдая за своей крылатой тенью на пашнях.

«И вид сделай посуровее, – вторгся в мысли голос Кхалэ. – Помни, ты великий и ужасный дракон, Мхил Дракар двадцати миров. Сдвинь брови и смотри на Владыку так, словно сейчас вырвешь и сожрешь его сердце».

Чудесное напутствие, особенно, учитывая, что неделю назад я была обычным офисным планктоном. Снимала квартиру на окраине города, ссорилась с женихом и мечтала купить подержанный Фольксваген Поло.

Сейчас же в крыльях пел ветер, за спиной маячили башни псевдо-средневекового замка, а где-то впереди прекрасные ушастые принцы испуганно ждали, на кого из них падет выбор дракона.

Только одного – сказала ведьма.

И не напрасно.

Эльфийская красота превзошла ожидания.

– Приветствую вас, Мхил Дракар, – проблеял Владыка Чарующего леса, бледный от страха.

Я насупила брови, как учила Кхалэ.

За спиной древнего эльфа к скале были привязаны десять великолепных красавцев.

«Спроси, почему так мало?» – снова ведьма хозяйничала в моих мыслях. Телепатка чертова. С таким успехом могла и со мной лететь.

– И это все? – я уперла руки в бока.

Владыка затрясся.

– Отобрали самых… гм… лучших, привлекательных, – он посмотрел так, будто я и правда собиралась вырвать и сожрать сердца всех присутствующих.

Чем, интересно, я заслужила такую репутацию? Какие жуткие вещи творила в прошлом, которого не помнила?

– Лучшие воины, самые красивые, – зачастил Владыка, словно уличный торговец, нахваливающий товар. – Ни единого изъяна.

Эльфы традиционно носили белое, но мужчины, прикованные к скале, были в черных брюках и рубашках, частично расстегнутых и спущенных до бедер. Веревки стягивали мускулистые торсы. Выпуклые грудные мышцы под этими путами подрагивали от напряжения. Длинные белые волосы с серебристым отливом свободно лежали на широких плечах. Головы и взгляды были опущены.