Solveig Ericson - Вакуум (СИ)

- Угрожаешь, Уайт? Опять собираешься играть нечисто?

- Ну что ты, малыш, я всего лишь спросил, - снова нехорошо улыбнулся Эндрюс. – Так все же нет?

- Нет, твою мать, Уайт, сколько можно говорить?! – не выдержал я.

- Тогда до встречи, Эро, - сказал он, уже поднявшись, и направился к выходу, где сверлила друг друга взглядами его и наша охрана.

- Может, ты все же согласишься? – подал голос Мэтт, когда наш незваный гость покинул ложу.

- Что за малодушие, Мэтью? – разозлился я, и посмотрел на него раздраженно. – Я не собираюсь отдавать корпорацию, созданную моим дедом. Это семейный бизнес, успешный и без постороннего вмешательства!

- Ты же знаешь, что из себя представляет Эндрюс! – зло кинул он. – У него весь черный рынок Земли на поводке сидит, да и за пределами планеты полно малоприятных связей!

- Вот именно поэтому я и не хочу отдавать ему «Сферу Жизни», ты только представь, что он сделает с ней! Представь, кого он начнет выращивать в инкубаторах!

- Ты что, совсем не понимаешь?! Он же убьет тебя, но корпорацию получит! – стукнул по столу Рендэл.

- Хватит, - сказал я тихо, и отвернулся к дребезжащему от басов стеклу, за которым бурлила клубная жизнь. - Я устал и хочу спать.

- Ладно, извини, - буркнул он, - я просто волнуюсь за тебя.

- Извиняю, пошли спать, - ответил я, нервно закусив губу.

- Ко мне?

- Естественно, - пожал я голыми плечами.

- Приятных снов, Дален, - пожелал Алекс, о котором я, признаться, забыл.

Утомленно улыбнувшись ему, я поймал немного тревожный, но влюбленный взгляд. У юноши были очень красивые миндалевидные глаза, при свете дня шоколадные, а в полумраке клуба бархатно-черные.

Я потом часто вспоминал его глаза. Они – единственное, что заставляло меня бороться. И не спрашивайте: "почему?" – не знаю.

- Пойду, подогрею нам вина с пряностями, - сказал Мэтт, выйдя из ванной в банном халате.

- Давай, - согласился я, не отрывая взгляд от окна.

Далекие огни внизу приковывали к себе взгляд, там проходили подвесные железнодорожные линии и воздушные трассы, огибающие серпантином высотные дома и исчезающие между их огромными «телами». По линиям и трассам размытыми световыми полосами проносились аэрмобили и скоростные электрички. С четырехтысячного этажа я не мог рассмотреть людей, выходящих на остановках, потому что они располагались значительно ниже, максимум до трехтысячного, выше были только шлюзы для стыкующихся мобилей. Города больше не могли расти вширь, они росли вверх, подпирая крышами стратосферу. Мегаполисы поглотили всё пространство, поэтому даже трущобы были высотными, а сады с теплицами разбивали на ярусах небоскребов.

С кухни раздался звон бьющегося стекла, и я вынырнул из того гудящего колодца, что образовался в моей голове. Злость на Мэтта все еще не отпускала меня. Как он мог предложить сотрудничество с Уайтом? По этой твари давно вакуум плачет. Самый могущественный воротила на черном рынке. Оружие, наркотики, органы, рабы – все это проходит через его руки, но к нему не подкопаешься, он умело прикрывает свой зад. И отдать ему «Сферу Жизни»? Да ни за что! Я костьми лягу, но он её не получит!

Опять на кухни что-то звякнуло. Да что он там делает?! Я гневно запахнул на себе шелковый халат и вышел из спальни. Вся кухня была выполнена в белом металлике, создавая эффект операционной. Мне не нравилось, но Метью было так комфортно, и я не лез со своими предпочтениями: это его дом, в конце концов. Сейчас горели только несколько подсветок на полу, поэтому я чувствовал себя уютней в этой стерильной обстановке.

- Мэтт, - позвал я его.

Мэтью вздрогнул и повернулся ко мне лицом. Взгляд его был растерянным и немного испуганным. А может, мне показалось. Но вот морщинка точно залегла между темных бровей.

- Ты решил всю посуду перебить?

- Да нет, ничего не разбилось, - как-то натянуто улыбнулся он, - слушай, думаю, простой глинтвейн мне не поможет, пойду выпью какое-нибудь легкое успокоительное.

- Эй, да перестань, - я положил ладонь ему на голую грудь, когда он проходил мимо, - расслабься, я выкручусь.

Моя рука скользнула вниз, к животу и потом за спину, под халат, обняв за талию. Мэтью обхватил меня одной рукой за плечи, а другую запустил в волосы на затылке.

- Я знаю, солнце, знаю, - ответил он мне, и мягко поцеловал, - все будет хорошо. Пей глинтвейн, я сейчас приду.

Я отпустил его и подошел к столу, где стоял бокал с темно-розовой жидкостью. Бокал был расслабляюще теплым, мне сразу стало хорошо и уютно. Я поднес его к губам и прежде чем пить, втянул носом аромат трав. Меня переполнила благодарность и нежность к Мэтту. Он всегда был необычайно внимателен ко мне, предугадывая мои желания на шаг вперед. Я считал, что мне невероятно повезло с выбором супруга, и в свои тридцать лет не боялся связать себя с ним узами брака.