Стефен Коллинз - Притяжение

— Чем что? — настаивала Мартина.

— Потому что ты готова мне помочь, и я должна это ценить.

— Почему?

— Потому что… я уже сказала, — почти злобно огрызнулась Ник. — Я не знаю. Если бы я тебе солгала, меня преследовало бы чувство вины.

— Чувство вины? В самом деле?

— Да, если бы я солгала, а сама стала заниматься чем-то другим.

— Вот что я тебе скажу. Я не возражаю, если ты решишь раздеться перед мужчиной. И я думаю, найдется мало мужчин, которые стали бы против этого возражать. Так кто, по-твоему, возражает?

Ник не знала, что ответить. Она кивнула.

— Дело не в том, что ты делаешь, — заявила Мартина. — Все дело в том, что ты при этом чувствуешь.

— Почему я не могу просто делать то, что хочу? Тем более, если никто об этом не узнает. Почему я постоянно испытываю чувство сильной вины?

— Я не уверена, что это чувство вины, — заметила Мартина.

Ник продолжала. Она рассказала Мартине о Тодде, о Джеффри, о встрече с Сиднеем Хальперном. Но умолчала о посыльном, о сексе втроем и ожоге на ноге. «Я не лгу, — сказала она себе, — просто опускаю некоторые детали».

— Что помешало тебе как следует подготовиться к встрече с Хальперном? — спросила Мартина.

— Я все равно не получила бы эту роль. Все решила Натали Ле Винь. Она возненавидела меня с первого взгляда.

— Возможно, она почувствовала, как ты сама относишься к себе? Может быть, на нее повлияло именно это?

— Нет. Я так не думаю. Скорее, дело в том… — Ник сделала паузу, — …в общем, я оставила дома одну штуковину.

— Ты это о чем?

— Меня снова посетила эта постоянно повторяющаяся фантазия о… о, Боже… я такая дрянь… о том, чтобы быть с тремя мужчинами. — Ник взглянула на Мартину, ожидая увидеть на ее лице осуждение. Но там его не было. Поэтому она продолжала: — Ну и вот… мы… о, Боже. Я тогда сильно напилась. Как ты думаешь: может, мне надо бросить пить? Я хочу поговорить с тобой об этом. Короче говоря, Джеффри пришла в голову идея, что он хочет… Боже, мне действительно трудно говорить об этом… он, понимаешь ли, захотел наблюдать за мной. Понимаешь?

— Да, — подтвердила Мартина.

— Ну, и тут подвернулся этот симпатичный мальчик-посыльный, который уже заходил в нашу комнату. Я его… немного смутила.

— Немного?

— В общем, мы… очень быстро… не хотелось упускать такой возможности…

— А если бы он пожаловался на вас администрации отеля?

— Парнишка не стал бы этого делать. Ты должна доверять мне, Мартина. Я умею разбираться в людях.

— Когда приспичит, ты внушишь себе что угодно.

— Нет. Я действительно могу отличить…

— Наркоманы лгут себе, когда нуждаются в очередной дозе. Будь осторожна.

— Ну, ты сама преувеличиваешь; это уж слишком.

— В чем я преувеличиваю? — спросила Мартина.

— Сравниваешь меня с наркоманкой.

— Это тип поведения, характерный для наркоманов, — настаивала Мартина. — Не важно, что служит для человека приманкой. Продолжай.

— И все же ты преувеличиваешь.

— Почему, по-твоему, люди принимают героин?

— При чем тут героин? Я ведь не колюсь…

— Надеюсь, нет. Ты предохранялась?

— Конечно, — солгала Ник.

— Хорошо, — сказала Мартина. — Потому что, если уж ты заговорила об инъекциях…

— Ты думаешь, я совсем дура? — взорвалась Ник.

— Это не вопрос ума, проблема в том, села ли ты на иглу.

— Хорошо. Хорошо. Я не предохранялась.

— О, Господи! — воскликнула Мартина.

— Я чувствовала себя… в безопасности. О, Боже. Я не знаю. — Ник глубоко вздохнула. — А теперь я уверена, что подцепила СПИД. Хотя не могу в это поверить. Я всегда проявляла осторожность. Просто в ту ночь мне хотелось, чтобы все было прекрасно…

— Знаешь, как это называется?

— Знаю. Знаю. Но это так… здорово! Я хотела, чтобы они никогда меня не забыли.

— Когда ты выступаешь на сцене, тебе тоже хочется, чтобы публика никогда тебя не забыла?

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Ник.

— Если ты ведешь себя как эксгибиционистка на сцене, это нормально. Если публика запомнит тебя навсегда, это хорошо. Думаешь, ты единственная женщина в мире, совершающая подобные поступки? Дело не в том, что ты их допустила. Главное, что ты при этом чувствуешь.

— Я прощаю себя, — заявила Ник.

— Я этого не слышала, — ужаснулась Мартина.

— Я очень устала от всего этого.

— От чего?

— Это так ужасно: мечтать о муже, иметь… план…

— Может быть, ты прекратишь поступать подобным образом, когда у тебя будет муж и дом — словом, когда ты начнешь осуществлять свой план?