Стефен Коллинз: Притяжение

Посмотрев на свое отражение в зеркальце, Николетта Столлингс закрыла губную помаду, положила ее в косметичку, вздохнула и громко прошептала, ни к кому не обращаясь:

— Великолепно.

Она не всегда оставалась довольна собой, но сейчас отметила про себя, что выглядит эффектно.

По правде говоря, Ник Столлингс всегда выглядела привлекательно. Она не была красавицей, но могла гордиться своей стройной, как у манекенщиц, фигурой. Тем не менее Ник с детства чувствовала себя неуклюжей и угловатой. Хотя угловатость девочки-подростка с годами исчезла, и ее появление всегда заставляло мужчин поворачивать головы, Ник оценивала свою внешность как «посредственную» и никому не позволяла переубедить себя. Многие пытались это сделать, но Ник всегда уходила от подобных разговоров.

Когда она направилась в женский туалет, красивый мужчина (про себя Ник назвала его «Воротилой с Уолл-стрит», или «Уолли») поднялся со своего места, как бы случайно нагнал ее и прошептал так, чтобы услышала только она:

— Изумительное платье.

До этого он сидел за отдельным столиком с женщиной, которая, по-видимому, была его женой, недалеко от Ник. Ник видела, у них подарки и шампанское, и решила, что они празднуют годовщину свадьбы.

«Изумительное платье», вызвавшее восхищение Уолли, было кашемировым мини персикового цвета. Оно туго обтягивало бедра, разыгрывая воображение ценителей женских ножек. Грудь Ник, не стесненная лифчиком, двигалась под кашемировой тканью столь свободно, что Уолли потерял аппетит.

Ник заметила, что он хочет встретиться с ней взглядом. Она сводила его с ума, ускользая от прямого взгляда. Уолли не мог понять, отвечает она на заигрывания или просто… видит его. Ник заметила, что Уолли флиртовал, не вызывая подозрений у своей жены.

Ник встала, расправила складки на платье и сказала своему спутнику, сидевшему с ней за столиком, что скоро вернется. Затем пошла в женский туалет якобы для того, чтобы привести себя в порядок. Ей хотелось посмотреть, какие усилия предпримет ее жертва, чтобы заговорить с ней.

Сама Ник не признавалась себе, зачем она это делает.

Уолли последовал за ней.

Не обращая внимания на преследователя, Ник свернула за угол и открыла дверь с надписью «Для дам». Он произнес: «Изумительное платье», но Ник перевела его слова так: «Я иду в мужской туалет, ты — в женский; если мы правильно распределим время, то сможем обменяться телефонами до того, как вернемся за свои столики».

Ник медлила в туалете, слизывая дорогую помаду с губ и наслаждаясь ее вкусом. Затем Ник немного отступила от зеркала и провела рукой по рассыпавшимся по плечам рыжеватым волосам.

Их цвет был ненатуральным. Когда у Ник спрашивали, каков естественный цвет ее волос, она отвечала, что не помнит. Если собеседник переспрашивал, Ник признавалась, что у нее были пепельные волосы. И поскольку многие именно так определяли цвет ее волос, Ник уже давно его переменила. Она была то платиновой, то рыжей, то неопределенного цвета, как сейчас; пожалуй, его можно назвать земляничным.

Моя руки, Ник гадала, ждет ли ее Уолли.

«Что ты делаешь? Он заинтересовался тобой. Теперь ты это знаешь. Возвращайся к своему спутнику, поужинай с ним и уезжай домой. Тебе нужно перечитать сценарий, покормить рыбок и как следует выспаться».

На завтра у Ник была назначена очень важная встреча с режиссером готовящегося к съемке фильма. Линда, ее агент, приложила немало усилий для организации этой встречи. Ник прочла сценарий и решила, что идеально подходит на одну неглавную, но достаточно интересную роль, на которую необязательно приглашать актрису «с именем». Очень многообещающая роль. Хотя Ник не первый год снималась в кино и выступала на сцене, она не стала знаменитой. А этот режиссер два года назад завоевал «Оскара» и специально приезжал в Нью-Йорк, чтобы найти подходящую актрису на понравившуюся ей роль. Это была та роль, о которой Ник давно мечтала.

Когда она бросила использованное полотенце в плетеную корзинку, дверь в женский туалет распахнулась и вошла жена Уолли.

Ник представила себе ситуацию следующим образом: «Когда я со своим спутником села за столик, жена Уолли сразу меня заметила. Ведь на меня трудно не обратить внимания. Особенно когда на мне кашемировое платье. Она не заметила, как ее муж смотрел на меня, и не слышала, как он со мной заговорил — ведь Уолли был достаточно осторожен, — но она, несомненно, ощутила тревогу, подсознательно угадав во мне соперницу. Заметив, что ее муж ушел вслед за мной, она подождала несколько минут, а затем пошла за мной, все еще пребывая в довольно благодушном настроении и не осознавая грозящей ей опасности. В конце концов, они отмечали годовщину свадьбы, а жена Уолли достаточно привлекательна и, по-видимому, привыкла находиться в центре внимания».