Кэрол Мэтьюс - В радости и в горе

Джози ухмыльнулась своему отражению в зеркале и подумала, не стоит ли разуться и на всякий случай еще раз пройтись по ногам бритвой.

Девушка, отвечающая за пиар, была худая, с грудью, как у Бритни Спирс, в низко посаженных брюках и кофте с глубоким вырезом. Она выставила перед ним свой плоский живот.

— Привет! — попыталась она перекричать шум. — Извини, музыка… Холли Брикман.

— Мэтт Джарвис. — Он встал и пожал ей руку, что ей показалось забавным.

— Круто, правда?

— М-м-м, да, — он постарался сказать это с максимально возможным для этой менее-чем-потрясающей четверки энтузиазмом.

— Я принесла для тебя подборку прессы и образцы компакт-дисков.

— Круто. — Они пополнят его коллекцию из четырехсот других рекламных дисков, которые он никогда не слушал и не собирался этого делать. Может, когда-нибудь он их продаст, а на вырученные деньги отправится в кругосветное путешествие на катамаране. Единственным препятствием для этого предприятия было то, что на трехстах девяноста девяти из них были группы, о которых никто никогда не слышал — даже самые грустные люди. Незначительный недостаток гениального плана.

— Когда будет напечатана статья?

— Скоро. В каждом выпуске мы делаем несколько ретроспектив, посвященных «Битлз», а уж накануне юбилея Джона Леннона… — Она безнадежно попыталась сыграть понимание, в то время как глаза честно спрашивали: «Какого-какого Джона?»

— Мы сравниваем их с новым течением выдающихся музыкантов, — он посмотрел на Headstrong, — ну и все такое прочее.

— Круто, — с чувством выполненного долга она обхватила себя руками за плечи. — Пол Маккартни — так его зовут? — престарелый пенсионер? Да?

— Что-то вроде того, — нехотя согласился Мэтт. Прискорбно было осознавать, что пришло время легендарных музыкантов получать пенсионные удостоверения и уступать место всякому шутовскому сброду.

— Хотелось бы дожить до его возраста, — хихикнула Холли.

— Хотелось бы писать такие же замечательные песни, — возразил Мэтт.

— Хорошо, когда есть талант.

— Хорошо, — он подумал, удастся ли ему когда-нибудь узнать, в чем же заключался его собственный.

К счастью, Холли прервала ход его мыслей прежде, чем он успел погрузиться в депрессию.

— Ты раньше бывал в Нью-Йорке? — спросила она.

— И не раз.

— Значит, ты не нуждаешься в дружеском эскорте?

— Не сказал бы так определенно.

— Мы с ребятами собираемся перекусить, а потом отправимся в клуб. Хочешь с нами?

Это последнее, него бы мне сейчас хотелось.

— На сегодня у меня уже есть планы. — У меня свидание с потрясающей девушкой.

— Ясно, — разочарованно протянула она.

Он ответил ей мягкой улыбкой. Она была милой, молодой и просто выполняла свои обязанности, а он повел себя неучтиво.

— Спасибо за приглашение, — сказал Мэтт. — Может, в другой раз.

— Выпить хочешь? — Холли помахала перед ним бутылкой. — «Джек Дэниелз».

— Нет, спасибо.

— А если чуть-чуть?

— Нет, правда.

— Ребята будут сейчас работать над новой песней. Останься — послушаешь.

— Мне скоро нужно уходить.

— На дорожку? — Холли умоляюще посмотрела на него.

— Немножко.

Она плеснула виски в бокал и протянула ему. От одного взгляда на виски у Мэтта снова разболелась голова. «Однако пить — не смотреть, а вот опохмелиться никак не повредит», — рассудил он.

Спустя два часа, после двух бокалов «Джек Дэниэлз» и двадцати двух прослушиваний «Хочу, чтоб ты была моей», Мэтт трезво осознал, что он серьезно нализался вместо того, чтоб давным-давно уйти.

— Мне… э-э-э… пора, — дохнул он на нее перегаром.

— Вот мой номер, — Холли протянула ему визитку и беззастенчиво смерила его взглядом с намеком на более серьезные «связи с общественностью». — Звони. В любое время.

— Я думаю, все, что мне надо, у меня уже есть, — сказал он, похлопывая по подборке прессы и нарочито не понимая намека, хотя понять, к чему она клонит, несмотря на количество употребленного спиртного, не составляло труда. — Буду завтра. Беру интервью у ребят.

— Буду на месте.

— Я тоже, — сказал он, нетвердым шагом направляясь к выходу.

«Аламо» был набит битком. У горожан этот ресторан, видимо, считался модным местом. Молодые мужчины в полосатых рубашках и подтяжках, женщины — все поголовно в мини. И все смеются и галдят, обращаясь друг к другу через столики. Через проход от Джози в полном разгаре была вечеринка, героиню которой — невероятно белозубую красавицу, увешанную серпантином из хлопушек, — Джози возненавидела с первого взгляда. Через несколько столиков от нее расположилась влюбленная парочка: они поедали друг друга глазами и соблазнительно перебирали сплетенными пальчиками. Вокруг них царил хаос, но им было наплевать, как, впрочем, и на официанта, что изощрялся возле их столика, проделывая трюк «подожженный алкоголь из бутылки на десерт». Впечатляло. Но официант старался зря. Когда он закончил, то мысленно поклонился, и Джози беззвучно Сымитировала аплодисменты, которые он принял, благодарно приподняв бровь.