Кэрол Мэтьюс - В радости и в горе

Стоит заметить, что Джози Флинн удалось задеть его слабые, вернее, ослабшие, струны. А вдруг она и была той женщиной, которая могла потенциально заставить его еще раз отведать свадебного торта?

Что ты делаешь со мной, своей красою неземной, ой-ой-ой…

Мэтт открыл один глаз и окинул бойз-бенд критическим взглядом. Ну что сказать. Джози была по-женски сексуальна, по-мужски тверда, быстро дала понять, что лишние шутки с ней лучше не шутить, а, кроме того, в ней было еще что-то, что трудно было обозначить одним словом. Она явно была не из тех, кто пойдет на секс после первого же свидания, что тоже привлекало, потому что он искренне устал от секса на скорую руку в однокомнатных квартирах с женщинами, которых он не знал и, по правде говоря, знать не хотел. К тому же она могла связать два слова в предложение, что, казалось, было редкостью среди одиноких женщин, во всяком случае среди тех, которые ему встречались. И у нее были ноги — хорошие ноги, такие, что дошли до самого верха Свободы без остановки. И хорошенькая маленькая попка, которой она бойко виляла, когда поднималась по ступенькам. Он наблюдал это зрелище на протяжении всего бесконечного восхождения и до сих пор не мог забыть увиденное. В целом «резюме» впечатляло.

В довершение ко всему он напросился на свидание, а детали о том, где и когда оно состоится, уютно таились в глубинах его пальто. Он дал обет воздержания, который был связан не столько с моральными принципами, сколько с тем, что уже несколько месяцев у него не возникало даже отдаленного предлога к ничему не обязывающему сексу. Но ради Джози Флинн он готов был рискнуть. С этой мыслью Мэтт блаженно сложил руки на груди и позволил себе ухмыльнуться: что ни говори, а день удался, несмотря на сие акустическое насилие, которое преподносилось ему под видом музыки.

— Марта… Это Джози. Я уже здесь. Орел, говорю, приземлился! — Джози прикинула разноцветную блузку перед зеркалом в ванной комнате гостиничного номера, которое было сплошь покрыто отпечатками пальцев. Для первого свидания слишком броско.

— Йо-Йо! — радостно завизжала Марта в трубку. — Как ты долетела?

— Замечательно. Напилась на пару с моим соседом по рейсу, а потом мы вместе забрались на статую Свободы. Он меня пригласил на ужин.

— Ты пойдешь?

Джози с нежностью потеребила поролоновую корону Свободы, все еще красовавшуюся у нее на голове.

— Пьет ли Папа Римский ментоловый ликер пивными кружками? Конечно, пойду!

— Он лапочка?

— Он неотразим! — Она глупо улыбалась, глядя на себя в зеркало.

— Я хочу знать все! Когда ты приезжаешь?

Джози приложила к себе черный свитер. Слишком тускло, с учетом бледности, присущей семейству Адамс.

— Когда я тебе нужна?

— На десять тридцать у нас косметолог и французский маникюр в салоне красоты, потом в двенадцать обед с подружками невесты в «Гиннелиз», репетиция церемонии в шесть, затем в семь тридцать — домой на ужин и ровно в десять — спать, чтобы выспаться и быть красивыми.

— Ты что, расписание читаешь?

— Эта свадьба запланирована с армейской точностью, которой бы гордился даже Пентагон. Ничего, я повторяю — ничего не оставлено на волю случая.

— Ты мне туфли купила?

— Купила. Ты платье не забыла?

— Не забыла. — Семнадцать ярдов тонкого шифона были втиснуты в чемодан.

— Ты его развесила?

— Развесила. — Джози виновато посмотрела на смятое безобразие. Я сейчас же приведу его в порядок, как только положу трубку. — Как вообще дела?

— Чистый ад.

— Как папа держится?

— Плохо.

— А ты?

— Джози, я очень тебя жду, — прозвучало подозрительно, и ей показалось, что у Марты подрагивал голос.

— Ну, — мягко сказала Джози, — я буду у тебя — не успеешь и глазом моргнуть.

Она услышала, как Марта шмыгнула носом.

— Тогда увидимся утром. Рано-ранешенько.

— Постарайся, чтобы так и было, Джозефина Флинн. Я не хочу, чтобы ты провела всю ночь в любовных утехах в нью-йоркском гостиничном номере и приехала с мутным взглядом, вся в синяках, засосах и раздражением от щетины. Салоны красоты — не всесильны.

— Обещаю, — она рассматривала розовый кашемировый свитер. — Я проведу в любовных утехах только полночи. — Отличный выбор. Неуязвимый девичий наряд. Дорогой, но доступный. Мягкий, но изысканный. Слегка злоупотребить румянами, и она могла почти сойти за живого человека.

— Не опаздывай.

— Хорошо.

— Повеселись за двоих.

— Я и собираюсь.

— Все мне потом расскажешь!