Яна Гецеу: Анна и шут

Слуги сновали во все стороны, Анна едва успевала следить за ними т направлять в положенном направлении. Особенно трудно было разобраться, кто и в самом деле старается на совесть, а кто, лелеяв свою лень, бестолково тычется по углам, лишь бы видимость работы создать, пустить пыли в глаза госпоже графине.

Не имея опыта по части устройств событий подобного значения, Анна остро нуждалась в советчике, и потому послала за семейным духовником преподобным Филиппом, надеясь найти в нем если не идейного организатора, то душевного утешителя. А большую и важнейшую часть дел поручила двум управляющим, положившись на их доброе имя (по крайней мере, воровали они не сверх допустимого, а значит, их можно было считать честными людьми). Себе же она оставила мелкие заботы вроде украшения помещений цветами, гирляндами и забавными китайскими фонариками да покрикивала на служанок, чтобы двигались живее.

Когда наконец показался святой отец, Анна просто–таки кинулась ему навстречу и горячо поцеловала его сухую благородную старческую руку.

— Ах, отец мой, ну наконец–то! Я так нуждаюсь в Вашей помощи, ведь именно сегодня я лишена душевных сил, а должна крепиться.

— Да дочь моя! Уже сегодня твое дитя можно будет с полным правом причислить к племени Евы, ведь она будет законной невестой, а значит Отец Небесный получит еще одну честную продолжательницу рода человеческого… Э-э дочь моя, что я вижу? — прервал свою тираду любивший пофилософствовать отец Филипп, протягивая руку и привлекая к себе разрыдавшуюся Анну — Что же будет, когда увидишь ты маленькую Марихен у алтаря, с лицом закрытым фатой, свидетельствующей о ее невинности и совершенной чистоте? — и узкие ладони ласково пробегали по волосам и дрожащей спине бедной женщины. Она пыталась что–то сказать, но слезы душили ее.

— Пойдем–ка лучше в сад, Анхен! — и добрый отец Филипп бережно повел растерявшую величие графиню мимо удивленных слуг. Мудрые и ласковые глаза его о многом говорили в тот момент, они видели сейчас давно прошедшие годы и Анну–невесту, вот также залившуюся слезами во время венчания. Только намокло еще молоденькое нежное личико под густым дымом фаты… как недавно это было, а вот уже несчастная вдова рыдает в день помолвки дочери. И будто вовсе не было этих лет…

Продолжительная беседа со святым отцом имела большой утешительный эффект и Анна — Гертруда, успокоенная и уверенная в себе, вновь вышла к челяди и задвигала ей как пешками на шахматной доске. Где она, бесспорно была гроссмейстером!

…А вечер удался на славу! Знатные гости, благородный красавец–жених, золотой свет сотен свечей, ломящиеся яствами столы, специально приглашенные скоморохи и акробаты, заставляющие родовитую публику забыть приличия и хохотать до упаду! Проныра Енот сновал между ними, отпуская фривольные шуточки и едкие комментарии, смысл многих из которых понимали далеко не все, и от того они казались не совсем уместными. Но Анна Готтен хорошо знала своего подлого карлика, и с трудом удерживалась от излишней жестокости, а порой и истерического смеха.

…Одна лишь невеста, бедняжка Марихен, сидела подле веселого жениха, бледная и безучастная до всего, будто неживая, опустив глаза. Был момент, мать поймала ее мимолетный взгляд, брошенный на Енота, и ее испугал нервный, выразительный огонь, слишком явно горящий решительностью… на что? «В тихом омуте черти водятся!» — подумала Анна, и быстро обернувшись, успела уловить какое–то скрытое движение шута, что–то вроде непонятного знака. «Да что же снова задумали мои маленькие негодяи? Они разорвут мне сердце! Поженить, скорее поженить Марию и князя, только это меня и успокоит!».

Весь период от помолвки до свадьбы Мария и Енот вели себя тихо, будто даже и не виделись. Внешне все было так спокойно и мирно, Анна поговорила с дочерью, та вроде бы смирилась с участью, весьма завидной по мнению матери. Енот же, как и прежде являлся каждый раз к столу верхом на Локи, беззлобно поддевал слуг и госпожу, беседовал со святым отцом — тот тоже не смог остаться равнодушным к образованному и остроумному малышу. Постепенно графиня Анна успокоилась, и тревожило ее теперь только одно — предстоящая свадьба.

— Боже, как я измучена всеми этими хлопотами! — воскликнула графиня, всплеснув руками и устало опускаясь на стул. — А ведь венчание уже завтра, слава Господу нашему и Деве Марие, пресвятой покровительнице моей дочери. Да, где она, позови–ка мне ее Эльза! — махнула она служанке не глядя. Кажется, она снова загрустила, дурочка! Какое ее ждет счастье, князь так мил, так обходителен, просто мечта любой порядочной девушки!