Барбара Бреттон - А может, в этот раз

- Ты получил то, что хотел, Слейд, а теперь убирайся с моих глаз.

- Какие мы чувствительные! Суррогатное материнство не такая уж плохая штука, не так ли?

- Ты ублюдок, - не выдержала Кристина. - Ну как ты мог со мной поступить подобным образом?

- Ты поддела меня, а я - тебя. - Слейд сложил газету вчетверо и похлопал ею по ладони. - Все могло выйти по-другому, Кристина. Мы с тобой были отличной командой, пока на горизонте не появился Бойскаут.

В машине загудел радиотелефон. Кристина оттолкнула Слейда, бросив ему на прощание:

- Можешь забыть о "Вэнити фэр". Хочешь, спихни работу кому-то еще, делай что хочешь.

- Все перемелется, любовь моя. Ты преодолеешь временные трудности, и когда это случится, знай: я рядом.

Не стоит говорить о том, какое у Кристины было настроение в тот момент, когда она приехала в офис. Она не очень любила начинать день с конфронтации, но стычка со Слейдом была лишь прелюдией к тому скандалу, который могла ей устроить Санди.

Санди поджидала Кристину в ее кабинете, сидя за ее столом, и вид у нее был далеко не радостный.

- Располагайтесь поудобнее, - сухо заметила Кристина, бросив на стул папку.

Санди откинулась в роскошном кожаном кресле и развернула свежий номер "Нью-Йорк пост".

- Хочешь, я тебе почитаю?

- Нет, спасибо, - ответила Кристина. - Я уже имела удовольствие.

Санди нагнулась вперед, глаза ее метали искры.

- Ты должна была первой осветить этот скандал. Здесь, в нашей программе.

- Это не скандал, Санди. Это моя жизнь.

- Если твоя жизнь на первой странице газеты, то это уже не только твоя жизнь.

- Я не согласна.

- Ты никогда не говорила мне, что твой бывший муж женат на беременной принцессе.

- Это касалось только меня.

- Теперь это касается и меня.

- Да уж, конечно.

- Координатор программ делает нам последнее предупреждение. Нас пускают раз в две недели, чтобы дать время для подготовки. В противном случае нас закроют. Сейчас самый подходящий момент заявить о себе.

Сколько раз Кристина сама говорила подобное другим?

- Я этого не сделаю, Санди.

- Это окончательное решение?

- Окончательное.

Санди в ярости отшвырнула газету.

- Тогда считай, что твое пребывание на телевидении под вопросом.

- Нет, - сказала Кристина. - Я предпочитаю считать себя безработной.

- Миз Кэннон, - с дружеской улыбкой заметил бармен, - кажется, пора переключиться на кофе.

- Брось, я в полней порядке, - заплетающимся языком проговорила Кристина. - Но, братец, сделай-ка еще один коктейль.

- Кофе - это как раз то, что надо, - сказала бармену Терри.

Кристина состроила недовольную гримасу:

- Разве ты не знаешь, что невозможно быть слишком богатым и слишком пьяным одновременно?

- Ты - живое опровержение этому, - сказала Терри, отодвигая в сторону недопитые бокалы: свой и Кристины.

К ним подошел официант с большим металлическим кофейником и двумя белыми фаянсовыми кружками.

- Это за счет заведения. Кристина сморщила нос:

- Лучше бы прислали шампанского. Терри жестом отпустила официанта и сама разлила кофе по кружкам.

- Пей, - приказала она, пододвигая кофе Кристине.

- Чтобы протрезветь? Ни за что на свете. Терри огляделась по сторонам.

- Ты знаешь, что всегда можешь располагать мной, чтобы излить душу, но на публике ты этого делать не будешь. Пойдем, провожу тебя домой.

- Мне не надо было звать тебя сюда, - заплетающимся языком промямлила Кристина, протягивая руку за бокалом шампанского, который отобрала у нее Терри. - С тобой совсем не весело.

- Очень даже весело, - ответила Терри, вновь отнимая бокал у подруги.

- Лучше бы я заказала виски. Жаль, я не умею пить крепкие напитки. Если бы я пила виски, то уже напилась бы.

- У тебя это прекрасно получилось и с шампанским.

- Я безработная, - медленно проговорила Кристина, словно пробуя слово на вкус. - С пятнадцати лет я ни дня не была безработной. Двадцать лет, помолчав, добавила она и тряхнула головой, словно поверить не могла, что столько лет прошло с тех пор, как она начала трудовую деятельность.

- Долго ты безработной не пробудешь, - сказала Терри, лихорадочно размышляя, как бы поскорее вытащить Кристину из бара и при этом избежать встречи с репортерами, которые будут счастливы запечатлеть пьяную Кэннон. Дай им пару дней, сами позовут.

Кристина презрительно фыркнула.

- Я жалкая, ничтожная особа, - пьяным голосом стала причитать она. - Ни личной жизни, ни друзей, ни семьи. - Она хлебнула добрую толику кофе, накапав на блузку. Но теперь это все не имело значения. - И работы у меня нет.