Лора Флоранд - Француженки не заедают слезы шоколадом

– И ты заботишься о нем, – мягко заметила Сара. – Тебе это отлично удается.

– Пока да. – Патрик шевельнул широкими плечами. – Иногда мне кажется, что если бы я встретил хорошего chef de cuisine, пусть даже без звезд, но целеустремленного и уверенного в себе, то мне было бы интересно открыть вместе с ним абсолютно новый ресторан где-нибудь в деревне, далеко отсюда, и превратить его в такую легенду, что люди будут прилетать к нам на вертолете. Думаю, – он усмехнулся, – вот это будет весело. Я уже вижу вертолетную площадку возле ресторана. И как только дела пойдут успешно, я начну работать на новом месте. Я ведь и вправду хорош в консалтинге. Ну, то есть если надо модернизировать кондитерскую кухню, заставить все и вся работать как надо, сделать идеальным меню. Я делал это всего пару раз, потому что Люку тяжело обходиться без меня достаточно долго, но я действительно хорош в этом. Я не хвастаюсь, так и есть.

Сара, улыбаясь, покачала головой. « Ну, Патрик, оцени себя честно. Тебе же будет лучше. Я знаю, что ты не хвастаешься, и не буду пытаться отнять у тебя то, что заставляет тебя чувствовать себя живым. И я прекрасно понимаю, насколько ты в этом хорош».

– Почти каждый раз, когда я чувствую, что пора уйти из Leucé, меня зовут сюда. Но Люк… мне всегда казалось, что я вгоню его в гроб, если уйду от него. Он, можно сказать, вырастил меня, сделал тем, кто я есть.

Сара взяла его за руку и переплела пальцы.

– Я очень сильно люблю тебя, – прошептала она и подумала о его прекрасном сердце.

– Сара. – Он крепче сжал ее руку. – Что я такого сделал, чтобы заслужить тебя?

Вопрос застал ее врасплох, и она засмеялась:

– Что ты сделал? Патрик, ты меня разыгрываешь? Вся твоя чертова жизнь! Вот что ты сделал.

– Сара. – Борясь с эмоциями, Патрик поднял ее руку, чтобы поцеловать и заодно скрыть свое лицо от гостей ресторана.

– Я надеюсь, что ты гордишься собой. И вполне уверена, что ты заслуживаешь большего и лучшего.

Его рука напряглась.

– Нет. Не существует ничего лучшего, Сара. Если я заслужил тебя, то я как бы получил свою третью звезду.

Он протянул свободную руку через стол и погладил ее сережку – тот звездный подарок, который вручил ей в тот вечер на Монмартре.

Может быть, для него сережки были знаком того, что Сара стала для него звездой? Наивысшей наградой, к которой мог стремиться шеф-повар?

Или нет, наивысшей целью, к которой мог стремиться астронавт? Тот юноша, который мечтал стать инженером и наклеивал на стены фотографии планет. Или прятал под кроватью, где его мама не смогла бы их найти.

О.

Сара потянула его руку через стол и поцеловала ее, пряча ото всех свое лицо.

Официант принес меню, и она открыла свое, устроив из него стену, отгородившую ее от зала. Она была рада передышке.

Когда принесли второе блюдо, Патрик заговорил о серьезных вещах, но, конечно, сделал это небрежно.

– Между прочим, когда ты была в душе, звонил Люк.

Сколько раз он мог упомянуть об этом? Много. Значит, это важно.

– Он вернулся? Ведь не мог же он звонить с Таити, или где он там? У них сейчас три часа ночи.

– Может, его заставили выпить каву [123], или что там у них дают пить, и он должен был согласиться, чтобы выжить во время диких местных ритуалов.

Сара бросила на него взгляд, полный безграничного терпения.

Патрик улыбнулся:

– Или он помирился с Саммер, и они… Ну, это будто мой брат ночь напролет занимается любовью, Сара, поэтому я не буду представлять себе всю картину. Он сказал, что собирается открыть свой собственный ресторан на юге Франции, и спросил, не хочу ли я присоединиться к нему.

Сара словно ощутила удар плоским и твердым предметом, как если бы врезалась в стеклянную стену. Вроде бы ничего неожиданного – она видела свое отражение задолго до того, как наткнулась на стекло. Но все равно ударилась!

Значит, исчез последний шанс дать слово ее собственной мечте? Что может быть лучше для Патрика, чем продолжать работать со своим героем, с человеком, которого он любил всю свою подростковую и взрослую жизнь и которому помог поймать три новые звезды? Сара не могла просить его выбрать вместо этого ее мечту. Никак не могла.

Та стеклянная стена, в которую она врезалась, была холодной и твердой. Безжалостной. Несокрушимой.

Что теперь? Стоять, прижав руки к стеклу, и с тоской смотреть, как Патрик удаляется? Или обойти стену?

Сара вздохнула до боли глубоко, и ей стало легче.

– Знаешь, Патрик, тебе удалось окружить себя людьми, которые просят тебя осуществить твою самую большую мечту. И они говорят искренне. Все в твоих руках. Я так горжусь тобой! – Но разве она имеет право гордиться им, будто он принадлежит ей? Возможно, это предстоит выяснить. – И еще тем, что меня видят с тобой.