Джоанна Лэнгтон - Ледяное сердце

С горьким чувством униженности она выскользнула из комнаты и направилась вниз, не зная даже, куда попадет в этом незнакомом доме. Оказавшись в прихожей, она зашла в комнату под лестницей и закрыла дверь.

Нет, у нее никогда не было шансов стать на равных с Полом, признала Николь с горечью. Их разделяло все - возраст, положение, опыт. Но хуже всего, что она встретила Пола в чуждом ей мире "Старого озера", то есть там, где воспринималась им, да и всеми другими, только как дочь слуги.

Так почему же он поцеловал ее? Чтобы унизить окончательно? Нанесенное ею оскорбление вызвало у него такую реакцию? Наверное, потому, что он от природы наделен повышенной сексуальностью. Предательская дрожь от воспоминаний пережитых мгновений охватила Николь, и лицо зарделось от стыда. Она ничем не могла оправдать своего поведения. Ее все еще тянуло к Полу. Но теперь это просто физическое увлечение, уговаривала она себя, пытаясь хоть этим объяснить случившееся, - всякие химические реакции и гормоны, но никаких чувств!

Стук в дверь вернул ее к действительности.

- Ники, открой!

Напоминание Пола о себе заставило Николь схватить полотенце и вытереть лицо, которое она тщательно вымыла холодной водой в слабой надежде прийти в себя.

Николь открыла дверь и спросила:

- Где Джим? - Она так внимательно разглядывала голубой шелковый галстук Пола, что, казалось, именно это занимало ее больше всего.

- Наверху с Анной. Послушай!

Она услышала радостный смех Джима, доносившийся с верхнего этажа. Кажется, ее сын неплохо проводит время.

- Я больше не желаю говорить о прошлом, - сказала Николь.

- Есть незаконченное дело. А я хочу его завершить, - парировал Пол.

Николь высоко вскинула голову, ее голубые глаза потемнели от напряжения.

- Все давно закончено. В свое время ты выразился прямо и просто: "Извини, Николь, я был пьян и нуждался в женщине", - сказала она с такой горечью, которую вовсе не собиралась вкладывать в эти слова.

- Я вовсе не то сказал.

- Но так оно вышло.- И, поскольку близкое присутствие Пола вызывало невыносимую боль воспоминаний, Николь скрестила руки на груди, инстинктивно защищаясь.- Никогда больше не прикасайся ко мне.

Пол снова бросил на нее взгляд. Теперь он был явно удовлетворен.

- Постоянство, с которым ты отвергаешь меня, требует объяснений.

Пол положил руку на ее плечо. Она увернулась. Он издал мягкий, успокаивающий звук.

- Мм. Ты дрожишь.

- Я тебя никогда не прощу за то, что ты привез меня сюда. Куда вообще нам теперь деваться? Я не собираюсь возвращаться в "Старое озеро", чтобы унижаться или "смириться". Что же остается делать?

Пол холодно посмотрел на ее горящее лицо.

- Насладиться моим гостеприимством,- спокойно сказал он и повернулся, собираясь, видимо, уходить.

- Но я не хочу принимать твое гостеприимство, Пол.

Помолчав, он ответил, не глядя на Николь:

- Через пять дней ты все осмыслишь и направишься в "Старое озеро". Если у тебя не хватает ума смириться, ты, без сомнения, испытаешь остроту языка Мартина, но это уж твое дело, а не мое.

***

Оставшись одна, Николь снова почувствовала себя страшно одинокой и брошенной. Она не хотела отправляться в замок Уэббера, но и здесь, в доме Пола, находиться опасно.

С тяжелым сердцем она поднялась наверх. Экономка провела ее в большую спальню, соединенную с еще одной комнатой, где теперь обосновался Джим. Анна предложила заказать что-нибудь на ужин и стала выяснять прямо-таки в пугающих подробностях, какие кушанья любит ее сын.

Но ни единым словом, взглядом или жестом Анна не намекнула на то, что Джим мог быть кем-нибудь иным, кроме как ребенком гостьи. Николь ругала себя за свое больное воображение, которое завело ее слишком далеко в подозрениях по поводу Анны. Конечно же, Анна не заметила сходства и не связала Джима со своим хозяином! Ясно, что домоправительница просто очень любит детей.

Через сорок минут Николь и ее сына пригласили вниз. На массивном полированном столе в большой, отделанной голубой с позолотой краской столовой стоял один прибор. Слева от него был поставлен высокий детский стул для Джима. Очевидно, Пол не собирался присоединиться к ним. Впрочем, должно быть, он и не ужинает в столь ранний час.

После окончания трапезы Николь повела Джима наверх. Целый парад мягких плюшевых игрушек и множество свертков ожидали их в его спальне. Огромный меховой жираф выделялся среди армии подарков.

Когда Джимми, взвыв от удовольствия, побежал посмотреть на все это богатство, Николь застыла в удивлении и беспокойстве на пороге комнаты.