Мэри Симмонс - Луч надежды

- Опасаться его вам нечего, - тотчас ответил Джордж. - Будьте предельно строги, даже жестоки с ним. И он тотчас же убежит к Альваресу или маме Гордон.

Он улыбнулся.

- Дело в том, мисс Вэйд, что он наверняка гораздо больше боится вас, чем вы его.

Андреа не видела причин не верить Джорджу, хотя и полагала, что он, так же, как и другие, недооценивает той опасности, которую на самом деле представляет для окружающих Джастин.

- Но вы все-таки остаетесь здесь? - с опаской поинтересовалась Сара.

- Да, я остаюсь, - ответила Андреа. - И еще одно - пожалуйста, не говорите никому о моих сегодняшних приключениях. Никому.

- Ах ты, Господи, - почти обиженно произнесла Сара, - да никто и не собирался ни с кем делиться этим. Но и вы тоже не рассказывайте, о чем мы тут беседовали.

Андреа кивнула, и Сара поднялась.

- Теперь все прояснилось, - заметила она, - и мне думается, было бы неплохо всем нам чуточку выпить. Не поможете ли мне с закусками, Андреа?

- Конечно, и даже с большим удовольствием. Пройдя за хозяйкой на кухню, Андреа увидела заполненные бутербродами подносы.

- А я полагала, что вы не готовите сами, - заметила она.

- А я и не готовлю, - подтвердила, улыбаясь, Сара. - Все это требовало только разморозки, подогрева или запекания. Мои коктейли или вечеринки с просмотром телевизионных программ славятся...

"А она нравится мне, - подумала Андреа. - У нее есть чувство юмора и нет предрассудков. Она не задирает нос. Интересно, сколько ей может быть лет? Что-нибудь около тридцати пяти, может, немного моложе. Да, весьма вероятно".

- Кроме вас с Джастином у миссис Гордон есть еще дети? - спросила Андреа.

- Нет. Билл умер. Есть еще Дэвид. Билл был самым старшим среди нас. Затем шла я, потом - Дэвид, и все с разницей приблизительно в год. А когда родился Джастин, мне уже было четырнадцать. Сама мысль, что моя мама беременна, была мне отвратительна, но я старалась не давать ей это почувствовать. Она была такой счастливой! Но потом в течение многих лет мама и сама себя ела поедом за это... Потому-то и не хочет теперь отсылать Джастина.

- А что, Дэвид живет тоже где-нибудь поблизости? - поинтересовалась Андреа, поскольку если о Джастине она была за последнее время более чем наслышана, то о Дэвиде услышала впервые.

- Он у нас инженер-консультант и поэтому постоянно находится в разъездах, а когда не в отъезде, то живет тут, на ферме. Брат не особенно помешан на своей работе и при возможности охотно лентяйничает. Однако в своей области у него очень хорошая репутация. Бюро Дэвида находится в Нью-Йорке, но он редко задерживается там. Собственно, на следующей неделе он как раз должен приехать домой и пробудет на ферме до тех пор, пока не получит работы, которая бы его захватила. Не исключено, что он задержится тут на два или даже на три месяца, хотя Кто знает.., обычно он исчезает от нас абсолютно внезапно...

- Интересно, - протянула Андреа, - до сих пор никто ни разу не упомянул о нем.

Достав из печи кусочки сыра, Сара посмотрела на Андреа. Ее лицо раскраснелось, и было непонятно - то ли от идущего от печи жара, то ли от смущения, вызванного не очень тактичным замечанием Андреа.

- Мы мало говорим о нем, - пояснила Сара, - потому что у него не очень хорошие отношения с отцом. Дэвид всегда был упрямцем, и в прежние времена они довольно часто ссорились. Билл еще как-то умел сглаживать раздоры. А с тех пор, как он погиб, их отношения совсем ухудшились.

Взяв со стола поднос, Сара подала его Андреа и сказала:

- Теперь все готово.

***

Коктейль у Сары оказался гораздо интереснее, чем могла предположить Андреа. Хосе Альварес, слава Богу, вел себя не столь вычурно, как при первой встрече в городе. Его жена Софи - бледное хрупкое существо казалась старше его по крайней мере на десять лет, но ее английский был более бегл и не так искусственен, как у супруга. У Софи был лишь легкий акцент, свойственный, как думала Андреа, жителям центральной Европы.

Бен Траверс оказался доктором, которого за день до того она видела в кафе. Он производил впечатление человека дружелюбного и несколько ребячливого. У него были теплые миндале видные глаза, и он охотно и много смеялся. В сравнении с Альваресом Бен казался огромным, хотя в действительности был даже ниже Джорджа Маклина, рост которого Андреа оценила приблизительно в метр девяносто.

Почему ей понравился Бен, Андреа и сама не могла сказать. Выглядел ли он настолько привлекательным, или она просто стосковалась по мужскому обществу? Она называла его доктором до тех пор, пока он не попросил называть его по имени. Это давалось ей с трудом, и пару раз она все же оговорилась.