Дэвид Култхард - Думай как чемпион - как «Формула-1» может прокачать самоорганизацию, эффективность и мотивацию

Сразу же после гонки уникальная тормозная система была объявлена незаконной, даже несмотря на тот факт, что мы пользовались ей почти целый год, и она тут же стала достоянием исторических книг. Несмотря на столь преждевременную кончину этой весьма умной системы, она по-прежнему остается очень хорошим примером того, как инновация способна застать разом всех соперников врасплох.

Если компании, подобные McLaren, служат идеальными примерами новаторов мира Ф1, то Эдриан Ньюи идеально подходит на роль примера личности-новатора – мы все можем очень многому научиться у его способности выискивать совершенно новые идеи, которые прежде никто не брал в расчет. Глядя на машину, которую анализируют инженеры всего паддока, он каким-то образом умудряется придумывать новое решение в условиях изменившегося регламента или более строгих ограничений, причем это решение не приходит в голову никому другому до него.

Одна из составляющих этой характеристики – то, как умело он провоцирует дебаты, явление, стимулирующее инновационные рывки. Учитывая его репутацию и авторитет, другие присутствующие в одном помещении с ним люди легко могли бы устраниться от высказывания собственного мнения. Также и самому Эдриану было бы очень легко зайти, озвучить людям свою идею и продавить ее реализацию. На деле же подход Эдриана позволяет его команде бросать ему вызов всякий раз, когда им кажется, что им пришла хорошая мысль. Если им удастся доказать ему свою правоту, Эдриан безо всяких проблем примет их подход или дизайнерское решение. Таким образом, инновации поощряются загодя. Если задуматься, то по-настоящему инновационная идея может показаться неработающим вариантом, когда вы впервые ее озвучиваете или слышите. Эдриан же никогда не позволяет своему разуму закрываться для новых идей, и последствия такого подхода очевидны нам всем.

Эдриан также наделен врожденной способностью думать иначе в сравнении со своими конкурентами. Есть такое клише: «мыслить нешаблонно», и Эдриан определенно умеет это делать. История Ф1 знает массу примеров, когда ему удавалось получать тотальное преимущество над конкурентами благодаря своим блестящим идеям. Предельно компактное конструктивное расположение элементов кузова, разработанное Ньюи в процессе поиска аэродинамических преимуществ, впервые нашло свое воплощение в его дизайн-проектах для конюшни March в конце 1980-х. Эдриан был автором значимых аэродинамических инноваций формульных болидов Leyton Hoyse March 881 1988 года выпуска. Тогда инженеры его команды приподняли нос машины, сделав его высоким, и с тех пор этот элемент является неотъемлемой частью всех машин Ф1. Вместе с ним в автогонки пришло цельное переднее антикрыло, заменившее собой двусоставные элементы, которые прежде разделял между собой нос болида. Это позволило сделать переднее антикрыло куда более эффективным, а поднятый нос машины также дал возможность здорово улучшить управление воздушными потоками, уходящими под днище автомобиля во время движения. Таким образом, можно сказать, что 881-я стала прорывной, революционной машиной, оказавшей существенное влияние на дизайн болидов Ф1 на следующие 30 лет. Вот на каком уровне инноваций способен работать и творить такой человек, как Эдриан.

Однако для того чтобы проиллюстрировать тему данной главы более глубоко, мне придется сосредоточиться на Williams FW17B, другом детище Эдриана, на котором я одержал свою первую победу на этапах Гран-при в Португалии в 1995-м. Это мой самый любимый болид «Формулы-1» из всех, которые я когда-либо пилотировал. FW17B также служит прекрасным примером тех инноваций, благодаря которым Эдриан Ньюи и стал так знаменит. Также это прекрасный пример, демонстрирующий то, как важно для инновации быть всесторонней, предлагать комплексное решение и, если в этом есть необходимость, применять нетрадиционные идеи. Инновации и дизайнерские решения, сделавшие FW17 столь примечательным экземпляром, обусловлены тем фактом, что родились они из глубокого понимания Эдрианом проблем, поразивших предшественника FW17 – модель FW16, в которой Айртон Сенна разбился на Гран-при Сан-Марино 1994 года. Думаю, понятно, почему именно эта конкретная инновация оказалась столь уместной лично для меня.

Проблемы, поразившие Williams-Renault FW16, корнями уходили в глобальные изменения технического регламента, произошедшие перед стартом сезона 1994 года. Системы активной подвески и набор разнообразных электронных вспомогательных элементов, которые Williams с успехом использовал прежде (с ними были выиграны и личный зачет пилотов, и Кубок конструкторов 1993 года), внезапно оказались вне закона. Внешние ограничения, в зародыше удушающие инновации, – далеко не новость для «Формулы-1», как, впрочем, и для многих других отраслей, но конкретно эти изменения поставили Williams в крайне невыгодное положение относительно конкурентов.