Райан Канстон: Пираты солнечной системы

— Естественно, ты ничего не узнал! Ты ведь и не собирался узнавать, верно? Знаешь, можешь даже не отвечать. Знаю, что не собирался. Большего от такого лентяя, как ты я всё равно не ожидал. — Дуглас повернулся на кресле в сторону. Его взгляд устремился в самый дальний угол комнаты. У правой стены, за двух метровым аппаратом связи, заполненным телефонами всех видов и мастей, сидела кукла, заменяющая связиста Чима Томонара, невысокого азиата с чёрствым и не совсем человечным даже по меркам иноземных форм жизни характером, — Эй, Чим! Скажи-ка хоть ты мне, что случилось с этой дурацкой станцией?

— Межконтинентальный… геплоцифольный… сплав нового металла… летает вокруг орбиты… Марса… больше нет, — монотонно, не выражая совершенно никаких эмоций, проговорил голос из диктофона. Произнесённые слова были одинаковы, как по произношению, так и по выдаче эмоций. Человек, не знающий что это всего лишь запись, собранная из разного материала, мог запросто догадаться, что всё это было сказано в один момент, без каких-то там запинок и пауз в предложениях (которые и в самом деле сложно было заметить).

Дуглас не сумел должным образом понять смысл сказанных Чимом слов, поэтому всё его недопонимание было выражено одним простым состоянием, называемым им иногда — «комой мозга». Выйдя из охватившего всё его тело и мозг ступора, он стал смотреть по сторонам, подыскивая для себя нового собеседника. Таковой оказалась немногословная, необщительная, замкнутая в себе молодая девушка по имени Лана Сомаль, а точнее заменяющая её деревянная кукла, сидевшая в данный момент за небольшим одноместным столом в обнимку с плюшевым инопланетным существом, имеющим некоторые сходства с кальмаром или осьминогом с Земли.

Дуглас был влюблён в неё беспамятно и бесповоротно. Если бы не она, он бы давно уже превратился в грязного заморыша, живущего на этом свете лишь за счёт тоски и жалости к себе. Он уверен, что жизнь навсегда изменилась для него в лучшую сторону в тот день, когда вечно хмурый на жизнь Рейдж Сембол предложил напасть на небольшое торговое судно, не имевшее при себе нужных знаков отличия (нет не флага. Как вы можете представить себе в космосе развивающийся на ветру флаг? Это просто большая метка на носу корабля).

Как оказалось на самом деле, корабль принадлежал не торговой федерации, а самой что ни на есть настоящей рабовладельческой секте.

Битва тогда была эпичная. Много крови было пролито, много людей погибло, много пришельцев было уничтожено, много глупостей было сделано. Секта не хотела отдавать свой ценный груз пиратам, поэтому с их стороны был предпринят странный и не совсем безопасный шаг, который заключался в полном уничтожении всего корабля вместе с теми, кто в данный момент там находился. Дуглас успел спасти из всех находившихся там людей лишь эту бедную девушку. Её растерянный взгляд он, помнил его так отчётливо, так живо; такое было сложно забыть. В нём читалась потеря, скорбь и непонимание происходящего (вам знакомо это чувство?). Она была спасена и вся команда (кроме Чима) с распростертыми объятьями пустила её к себе, сделав полноправным членом экипажа по назначению и по должности относящемуся к талисманам (лучше должности никто, так не сумел придумать).

Лана не сразу смогла вписаться в команду корабля, но, по-видимому, почувствовав, что от этих свирепых и опасных пиратов-мужчин не исходит никакой угрозы, без проблем заняла предназначающееся для неё место, где и по сей день спокойно обитает, молча, словно дикая кошка не до конца прирученная человеком.

А что насчёт любви, спросите вы? С этим были кое-какие сложности. Взаимностью на признания в любви капитана она не отвечала, хотя возможно Лана просто этой самой любви не понимала. Дуглас естественно знал о том, что тернист путь человека возложившего на свои плечи груз ответственности под названием любовь. Поэтому он ни смотря, ни на что продолжил свою романтическую охоту за её рукой и сердцем (без предложенного Чимом хирургического вмешательства).

И всё-таки как эта молчунья, сумела сказать членам экипажа своё настоящее имя? А никак. Оно было написано на её чёрно-белой униформе, которую команда заменила белой курткой, белыми штанами и белыми ботинками (в дамской обуви Лана ходить не желала). На этом история о Лане заканчивается, и вместо этого начинаются странные домогательства капитана к деревянной кукле, на которые без слёз смотреть нельзя.

Он слез с кресла и медленной любовной походкой направился к своей возлюбленной. Её диктофон уже начал медленно прокручивать вложенную туда кассету.