Виктор Точинов - Молитва Каина

Тетушка, составивши план кампании, немедля посетила Николая Сергеевича в его руинах: он найден был ею мужчиной доброго нрава и малопьющим, а увечье его признано незначительным – рука, поврежденная турецкой картечью, плохо сгибалась.

Получив подтверждение о неизбывности былых намерений, Клавдия Матвеевна с решительностью истинно военной, не убивая время на околичности и намеки, открыла капитану все обстоятельства и все перспективы, ожидающие его: как финансовые (после вступления в силу духовной), так и… словом, все перспективы.

…Беседа жениха с невестою длилась три четверти часа, и в завершении ее Машенька дала согласие, выразив его так:

– Я вижу, что вы хороший человек, Николай Сергеевич, и я согласна стать вам верной женой и добрым другом. Но не судите строго, что ближайшие месяцы, а может быть, и годы, меж нами не сможет быть взаимной любви. Я обещаю вам, что при возникновении к тому возможности приложу все усилия, дабы обрести к вам сие чувство.

Николай Сергеевич, мужчина и впрямь положительных качеств и к Машеньке расположенный, был доволен. И до конца дней своих не подозревал, что немалую роль в ее решении сыграла такая безделица, как его имя.

Свадьбу справили столь же по-военному стремительно. И близнецы Охотины, Коленька-младший и Платоша, появились в апреле в срок, с некоторой натяжкою считавшийся приличным.

В святцах того дня был и Алексий, так уж выпало, и Николаю Сергеевичу имя приглянулось, но супруга его встала стеной… Дразнить судьбу она не желала.

Духовная вступила в силу, и семейство стало достаточным. А после и вовсе богатым – когда брат Марьи Аполлоновны, Петр, не успевши обзавестись семьей, сложил голову при Силистрии…

Став зажиточной помещицей, Марья Аполлоновна приобрела одну своеобычность, подмеченную соседями и ставшую основой для пересудов меж ними, – впрочем, не злоязычных пересудов. Немалую часть семейных средств Марья Аполлоновна тратила на медицину, пригласивши на постоянное жительство в усадьбу доктора не последнего разбора и выписывая из столиц лекарства, самые лучшие. На ребячьи игры подраставших сыновей она поглядывала с большим подозрением, категорически воспретив игру в свайку и лазанье на деревья, равно как и походы в обществе дворовых ребятишек в лес иль на болото.

Характер у молодой помещицы был дамасской стали, и сыновья не ослушались.

Но судьбу обмануть не удалось, и Платоша скончался на девятом году, от глотошной.

За гробом она шла с мертвым лицом, но с сухими глазами. И за все отпевание, и за все похорона не обронила ни слезинки, что дало повод для новых пересудов, менее благожелательных.

После того увлечение медициной стало позаброшено: прижившийся, но не оправдавший надежд доктор был отставлен, а новый не приглашен, выписывание столичных лекарств прекратилось.

Других детей в семье Охотиных не народилось.

Овдовев на тринадцатом году брака (в последние времена его меж супругами и впрямь сложились отношения, напоминавшие любовь), она спустя год предприняла путешествие в Петербург, где вела розыск в архивах, касавшихся давней чумы.

Розыск принес результат озадачивающий: запись о поступлении в чумной госпиталь коллежского асессора Волкова имелась, но дальнейшая судьба Николая Ильича осталась непонятной: ни в длинном списке умерших, ни среди пяти строк списка оправившихся имя его не значилось.

Вернувшись, Марья Аполлоновна жила как прежде, лишь приобрела привычку сидеть подолгу в качалке, устремив взгляд на ведущие к усадьбе пропилеи и словно бы поджидая гостей…

Скончалась она сорока трех лет, от внезапного приступа грудной жабы.

Никто и помыслить не мог, что причиною приступа стала бричка с новеньким кожаным верхом, катившая пропилеями, – заплутавший чиновник губернского казначейства искал спросить дорогу.

Когда-то давно, очень давно, им еще не сравнялось по двенадцать, они приступили к папеньке с вопросом: отчего так получается, что они – близнецы, и разом родились, да несхожие? И лицом, и статью, и характером… И в науках Алеша успевает в одних, а Ника в других совсем, брату не столь интересных?

Такой вопрос уже звучал, но в тот раз папенька как-то отшутился, а тут растолковал все обстоятельно. Дескать, родились они вместе, да не в один день. Именины-то в разные дни справляют: маменька ночью разрешилась, и Ника потому Никой и крещен, что первым шел, да подгадал на Николая, воина-мученика Севастийского, а Лешенька вторым случился, уж после полуночи, и назван в честь Алексия Константинопольского. А еще латиняне в древние времена подметили, что имена судьбу определяют, вот и у них с той ночи судьба по разным дорожкам двинулась…