Арчибальд Скайлс - Мадонна. Проклятый город

Аршик поглядел на меня так удивленно, как будто бы я сказала глупость.

– Неужели ты веришь, что женщина в состоянии ранить взрослого мужика, даже такого чувствительного, как Вася? Это возможно лишь одной женщине в краткий период времени, когда он еще маленький. Все остальные могут только расковыривать старую рану. А вообще, – видимо, поняв, что разговор снова уходит не туда, он начал уводить его в сторону. – Мы на консультациях это видим постоянно: девяносто процентов всех людей, страдают от недобранного в детстве тепла. Как цыплята, которым в инкубаторе рано выключили грелку. Они так и растут в неосознанном стремлении согреться. Ищут тепло в чужих объятиях; пьют, чтобы не чувствовать этот холод; с головой уходят в работу или падают в романтическую любовь. Все мы – наркоманы. У всех вечная мерзлота в душе. Но главная наша зависимость – это романтическая потребность в другом человеке. Любовь. Мужчина смотрит на женщину, женщина на мужчину в ожидании чуда, но как могут накормить и обогреть друг друга два голодных и холодных? – Он засмеялся легко и непринужденно так, как я от него после этих слов не ожидала. Во мне все сказанное им, наоборот, пробудило совсем не веселые воспоминания. В этот момент вспомнила я, как обидно мне было, что во время конфликта с сестрой и матерью отец, вместо того чтобы поддержать меня, просто самоустранился и выбрал не меня, а портвейн в своем кабинете. Теперь увидела я все, что тогда происходило совершенно по-другому. И как захотелось кинуться мне к нему, чтобы обнять и отогреть, и попросить прощения за свои обиды. Вот только можно ли отогреть холмик на кладбище? И можно ли спрятаться от стыда?

***

Я лежала и плакала. От счастья. Словно в душе у меня шел теплый грибной дождь. К чувству счастья примешивалось чувство раскаяния. Мне казалось, что такая самовлюбленная и эгоистическая, да мелочная девчонка, как я, совершенно недостойна такой благодати. А Аршик лежал рядом, гладил меня по волосам и что-то говорил непонятное о том, что черная дыра любви к себе есть в душе у каждого и если хоть на время ее заткнуть или из нее выскочить, то вот и рай.

Внезапно вспомнила я, как Вася учил меня писать стихи. Я их обожала, но он всегда открещивался от авторства. Его мнение на этот счет было таким:

– Вся вселенная живет в рифму. Только человек негармоничен, ибо создан в осознании своей половинчатости. Но если прислушаться, то можно услышать любые стихи, только успевай записывать. Возьми карандаш и бумагу и просто жди, когда придет.

Я не сразу поняла, что он от меня хотел. В голове у меня мысли играли в дочки-матери и старались перекричать друг друга. Но видимо присутствие мастера сделало свое дело и, не знаю, как, но у меня получилось. Из-за шума волн где-то внутри у меня вдруг донеслось:

«Ты в меня, как в воду камень

И круги пошли… пошли…

Я вибрировала, зная,

Что у камня нет души».

Как странно у нас с тем, кто шепнул мне эти строки, совпали мысли. Утопить Аршика в себе. Растворить его. Вот чего бы я хотела. Вот что я чувствовала в моменты близости, и он, однажды, словно бы услышав мои мысли в один из таких моментов вдруг сказал мне:

– Ах ты моя росянка. Я чувствую себя каким-то комариком, который прилетел в твои объятья, а ты схлопнула лепесточки и начинаешь меня растворять.

И правда, мне иногда хотелось проглотить его. Целиком. Мне даже казалось, что мои ноги – это гигантские челюсти морского чудовища, которое выплыло из глубины, заглотило ныряльщика и сыто опустилось обратно в темную бездну. Переваривать. Впрочем, Арш хороший пловец. Он проводник. Шерп 22 22 Шерпы – так называются проводники в Гималаях, местные жители, отлично адаптированные к жизни в горной местности и выполняющие подъем всего тяжелого оборудования для альпинистов. Особенно популярна эта профессия на Эвересте. Практически ни один подъем на Эверест не совершается без их помощи. . Он берет за руку и ведет тебя в неизведанное в самой тебе, о котором даже не догадывалась. Все выше и выше. Дух захватывает и кружится голова, и надо бы сделать привал, а он идет дальше. Я попыталась вспомнить наш первый раз, но вспомнила лишь ощущения, которые я тогда испытывала. Вообще понятие «тогда» одно из главных в моей жизни, я практически не помню дат, иногда с интересом внезапно вспоминаю о каких-то событиях… и всегда помню лишь ощущения, иногда так остро, что кажется, могу кожей вспомнить щекотливые прикосновения солнечных лучей, звуки и запахи этого «тогда». И вдруг я снова услышала стихи: