Лесли Уайт: Проклятый город

Уважаемый читатель!

Как же я тебе завидую!

Сейчас ты погрузишься в мир криминального чтива. Если ты любишь этот жанр и знаком с ним не понаслышке, пропускай предисловие, и — сразу за чтение. Твое нетерпение прекрасно можно понять. Да и остальных томить не буду, ограничусь лишь кратким введением.

Я знаю писателей, которые заявляют, что они никогда не читали бульварных детективов и читать не станут. Их можно разделить на две группы. Тех, кто составляет большую, — я без тени сомнения назову лжецами, поскольку не сомневаюсь, что они не просто читали, а зачитывались бульварными романами, но не хотят в этом признаваться. Это и понятно, ведь слово «чтиво» имеет пренебрежительный оттенок. Ко второй группе относятся писатели, которые действительно никогда не брали в руки такие книги. Вот бедняги! У них явно заниженная самооценка, не заладилась личная жизнь, мало друзей, и их редко приглашают на вечеринки.

Читателя, который открывает для себя криминальное чтиво сейчас, этой книгой, можно сравнить с кладоискателем, наткнувшимся на сундук с сокровищами. Но это не простые сокровища. Они развлекают, обучают, веселят, пугают, затягивают, волнуют, держат в напряжении. Эти книги смогли пережить не одно десятилетие, и читательский интерес к ним за это время нисколько не ослабел.

В них есть накал — вот ключевое слово. Они по-прежнему способны цеплять, волновать, даже шокировать. Их авторы были первопроходцами. Они создавали свои книги на ходу. Да, они писали за деньги, но ведь и Шекспир, и Оскар Уайльд тоже получали гонорары.

Составитель сборника Отто Пензлер тщательно отобрал лучшие образчики криминального чтива, включив в него произведения самых выдающихся авторов, работавших в этом жанре: Рэймонда Чандлера, Томаса Уолша, Норберта Дэвиса, Уильяма Роллинза и Кэрролла Джона Дэйли. Этот второй серийный сборник познакомит вас с не менее захватывающими детективами.

Итак, вам предстоит увлекательное путешествие в погоне за сокровищем, скрытым под этой обложкой. Отто Пензлер знает про криминальное чтиво все, и вряд ли кто-то сможет с ним в этом сравниться. А еще у него все в порядке с самооценкой, личной жизнью, и он желанный гость на вечеринках.

Все, я закругляюсь. А теперь переворачивайте скорей страницу и начинайте читать.

Почти позабытый в наши дни Лесли Т. Уайт (1901–1967) всю жизнь в том или ином качестве стоял на страже порядка.

Начал он свою карьеру на заре XX века рейнджером в одном из многочисленных калифорнийских угодий, затем перешел в команду шерифа, в полицию, и наконец дошел до должности одного из наиболее квалифицированных и высокооплачиваемых следователей прокуратуры Лос-Анджелеса. Он с энтузиазмом осваивал новые методы слежки, электронного подслушивания, дактилоскопии, фотографирования и иные прогрессивные достижения криминалистики.

Поднаторел он и в политических дрязгах, в борьбе с коммунистами и подрывными элементами, работал над раскрытием убийства Дохени и других уголовных тайн Калифорнии. Свой богатый опыт Уайт отразил в автобиографии («Я — детектив») и в повестях «Человекоубийство» (1937), «Упряжный коп» (1937) и «Безвозвратная река» (1941).

Изданная в 1943 году книга «5000 троянских коней» в том же году была экранизирована на киностудии «Уорнер Бразерс» под названием «Северная погоня» (сценарий Фрэнка Груббера, режиссер Рауль Уолш, в роли главного героя Эррол Флинн). Через десять лет вышла нашумевшая экранная версия «Упряжного копа» («Полиция нравов», шедшая в Великобритании как «Девушка из семнадцатой комнаты», — сценарий Лоренса Романа, режиссер Арнольд Лавен, в роли главного героя Эдвард Дж. Робинсон).

«Проклятый город» впервые опубликован в журнале «Черная маска» в 1935 году.

Пронзительный женский крик заполнил собой вакуум тишины. Той тишины, которая на миг повисла после трескотни очередей «томми-ганов».

Этим криком, словно магнитом, притянуло большой полицейский автомобиль.

Не дожидаясь полной остановки, Дьюэйн и Барнаби синхронно, как два чертика из табакерки, выскочили из противоположных дверец машины и затопали к цели. Сержант Дьюэйн склонился к бьющейся в истерике матери, а капитан Барнаби опустился на колени перед неподвижным тельцем.

Ножки трехлетнего малыша, лежавшего ничком, свисали с поребрика на проезжую часть, а туловище, пробитое тремя пулями, располагалось на тротуаре. Терзая профессиональную совесть полицейского, по асфальту извивались три тоненькие красные струйки.