Сергей Морозов - Серебряный узор на черном бархате

– Это мне известно, – перебила пустота. – И ты наизусть зачитал мне свой кодекс – вот что мне непонятно. Каким образом, блуждая в переходах, ты очутился именно в Колыбели, если ты завершил свой цикл, Айвен из Квайтера.

– Не понимаю, что значит «завершил цикл»? – оцепенел Айвен.

– Это значит «умереть», – голос выдержал паузу, – Тебя давно уже нет в живых, в твоём понимании. И, тем не менее, ты здесь, прежний Айвен, не очищенный для рождения.

– Значит, я умер, – шёпотом повторил Айвен. Белая пустота говорила с ним непринуждённо, с отстранением. Говорила о его смерти, как о давно забытой тайне, никому уже не интересной и, по случайности, упомянутой в скучной беседе. Но он ощутил суть намного острее. Прогнал её сквозь все тело, от онемевших пальцев на ногах до кончиков волос. Он прекрасно помнил своё имя, имя жены и дочери, он мысленно перечислил все имена, которые когда-то слышал. Но никак не мог вырвать из воспоминаний единственный эпизод. Миг, когда он испустил последний вздох и лицо, которое увидел последним.

– Не пытайся вспомнить, – отозвалась Колыбель. – Твоя душа не принимает смерть, поэтому ты не видишь. И поэтому ты шатаешься по коридорам и отворяешь двери, за которыми еще больше вопросов.

– Ты сказала, я завершил свой цикл. Стало быть, тебе все известно. Скажи мне, как?

– Я бы могла. Но не стану. Я созидаю только из чистой души, освобождённой от давящего груза. Таково моё предназначение. Но ты, Айвен из Квайтера – чёрное пятно на белой ткани. Я есть жизнь, а на тебе метка смерти. И все же ты на моем полотне. Я не разгадаю твою тайну. И мне больно, я хочу, чтобы ты ушёл.

Колыбель задрожала.

– Тогда скажи, кто разгадает. И куда мне идти? – спросил он. – В какую дверь постучать?

Она не ответила. Белая пустота отступила, завернув его в холодную темноту.

«Распахнув окно, он впустил в комнату ледяной дух Квайтера. Тяжёлые занавеси покачнулись от резкого порыва, и через мгновение успокоились, будто признали старого знакомого. За окном лежала тихая ночь. Замок спал, лишь часовые на стенах обходили периметр, шаркая по заледеневшему камню. Сквозь заросли Морозного Леса, раскинувшегося за стенами, проблёскивали спокойные воды Тихого моря, а темно-синее небо ласково смотрело сверху, подмигивая звёздами.

«Снова спокойная ночь», – с умиротворением подумал Айвен, вдыхая свежесть. Колючий воздух предупреждающе царапнул его по лицу, мягко намекая, что неплохо бы накинуть халат.

– Закрой окно, – услышал он. Повернувшись, Айвен посмотрел на жену, закутавшуюся в одеяла. Ранна укоризненно взглянула на него, сверкнув зелёными глазами, – И возвращайся сюда. Твои шрамы при свете луны выглядят устрашающе.

Айвен усмехнулся и набросил шерстяной халат.

– Как скажете, моя госпожа.

– Никак не могу привыкнуть. Как увижу, представляю это чудовище, которое кнутом хлещет ребёнка, – она поёжилась под одеялами.

– Мастер Кирт был очень изощрённым мучителем. Он заплатил за всё, как я уже тебе рассказывал, – произнёс Айвен, помрачнев, – Хотя изверг знал своё дело, надо признать. Шрамов с тех пор не прибавилось.

Айвен, – тихо позвала она, приподнявшись. Рыжие кудрявые волосы рассыпались по оголившимся плечам, слегка прикрывая грудь, торчащую небольшими холмиками. Он посмотрел на неё.

– Не уезжай, прошу тебя. Придумай причину, хоть какую. Меня одолевает странная тревога. Я вижу страшные сны каждую ночь. Все эти беспокойства связаны с твоим отъездом в столицу. Чувствую, не вернёшься ты.

Произнеся это, она нервно задышала, продолжая смотреть на него умоляющим взглядом. Айвен подошёл к кровати и присел на край.

– Милая моя, нет ни одной причины, чтобы я мог отказаться, – твёрдым голосом сказал он, – Когда король приказывает, я вынужден подчиниться. К тому же нам угрожает серьёзная опасность, Ранна, доселе неведомая. Я должен выступить на врага. Притом Совет…

– Ни одной причины? – дрожащим голосом перебила она, грозя Айвену пальцем, – Твой король призывает тебя по любому поводу. При этом, у него в каждой провинции по десять военачальников, не вылезающих из борделей. Он обложился идиотами советниками, льющими в уши несусветную чушь. И каждый раз, стоит чему-то пошатнуться или, ненароком, мимо его носа пролетит сонная муха, в Квайтер летит гонец. Старый добрый лорд Айвен облачается в сияющие доспехи и, взмахнув мечом, творит волшебство. А старая добрая леди Квайтера, некто Ранна, смахивая слезу, терпеливо ждёт, всякий раз вздрагивая, когда на Квайтер прибывает очередной вестник.