Лорен Кейт - Непрощенный

Кэм

Кэм наблюдал, как Лилит исчезает в лесах ручья Гремучей Змеи, подавляя непреодолимое желание побежать за ней. Она была великолепна, какой была и в Ханаане, – все та же яркая, экспрессивная душа, светящаяся через ее внешнюю красоту. Он был поражен и почувствовал сильное облегчение, потому что, когда ему передали шокирующие новости о том, что душа Лилит не на Небесах, как он ожидал, но в Аду с Люцифером, Кэм ожидал худшего.

Именно Аннабель наконец рассказала ему. Он пошел к ней, думая, что она могла бы поведать ему кое-какие подробности о бытии Лилит на Небесах. Розововолосая ангел покачала головой и выглядела такой печальной, когда показала вниз, далеко вниз, и сказала ему.

– Ты не знал?

Кэм сгорал от вопросов о том, как Лилит – чистая, добрая Лилит – оказалась в Аду, но важнее всего было следующее. Была ли она все еще той девушкой, которую он любил, или Люцифер сломал ее?

Пять минут рядом с ней вернули его прямо в Ханаан, к безумной любви, которая когда-то у них была. Нахождение рядом с ней наполнило его надеждой. Кроме…

В Лилит было нечто другое. Она носила бритвенно-острую горечь подобно доспехам.

– Наслаждаешься? – Голос раздался откуда-то сверху.

Люцифер .

– Спасибо за мимолетный взгляд, – ответил Кэм. – Теперь убирайся отсюда.

Дружелюбный смех сотряс деревья.

– Ты пришел сюда, умоляя меня позволить тебе увидеть состояние ее души, – сказал Люцифер. – Я позволил тебе навестить ее – но лишь потому, что ты один из моих любимчиков. Теперь почему бы нам не поговорить о деле?

Прежде чем Кэм успел ответить, под ним исчезла земля. Его желудок упал вниз – ощущение, которое мог вызвать только дьявол, – и Кэм, летя вниз, размышлял о пределах ангельской силы. Он редко сомневался в своих инстинктах, но этот инстинкт – любить Лилит и быть любимым ею снова, каким бы мощным он ни был, – либо потребует милосердия дьявола, либо заставит Кэма бороться с Люцифером. Он раскрыл крылья и посмотрел вниз, пока голубое пятно не увеличилось в размере и не стало четче под его ногами. Он приземлился на линолеумный пол.

Леса и ручья Гремучей Змеи не было, а Кэм оказался посреди ресторанного дворика в пустом торговом центре. Он сложил крылья и уселся на стул за оранжевым ламинированным столиком.

Огромный атриум ресторанного дворика был наполнен сотней уродливых столиков, подобных этому. Было невозможно понять, где он начинался и где заканчивался. Длинное окошко протянулось по потолку, но было таким пыльным, что Кэм не видел ничего за покрывшей стекло серой грязью. Пол был усеян мусором – пустыми тарелками, жирными салфетками, помятыми стаканчиками навынос и пожеванными пластиковыми соломинками. В воздухе повис затхлый запах.

Вокруг него располагались типичные ресторанчики – китайская еда, пицца, крылышки, – но все они были закрыты: бургерная спряталась за ставнями, лампочки в сэндвичной перегорели, а стеклянная витрина магазина с йогуртом была разбита. Горели огни лишь одного ресторанчика. На его черном навесе жирными золотыми буквами было написано одно слово – Aevum.

Парень с волнистыми каштановыми волосами стоял за стойкой. На нем была белая футболка, джинсы и плоская шапочка повара. Он готовил что-то, но Кэм не видел, что именно.

Маскировка дьявола после Падения могла быть какой угодно, но Кэм всегда узнал бы Люцифера по обжигающему жару, исходящему от него. Хотя их разделяло двадцать шагов, казалось, что Кэм стоит рядом с горячим грилем.

– Где мы? – спросил Кэм.

Люцифер бросил на него взгляд и одарил Кэма странной притягательной улыбкой. У него было красивое лицо харизматичного молодого человека двадцати двух лет, с покрытым веснушками носом.

– Это Аэвум, который иногда называют Лим-бо, – сказал дьявол, поднимая большую лопатку. – Это существование между временем и вечностью, и я подаю особенное блюдо для клиентов, пришедших в первый раз.

– Я не голоден, – сказал Кэм.

Дикие глаза Люцифера сверкнули, когда он перевернул лопаткой нечто шипящее на коричневый ресторанный поднос. Потом он пошел за бежевую кассу и поднял пластиковый разделитель, отделяющий маленькую кухню от ресторанного дворика.

Он отвел плечи назад и расправил крылья, огромные, жесткие и зелено-золотые, словно древние ювелирные украшения, потускневшие от времени. Кэм задержал дыхание, испытывая отвращение к затхлому запаху и крошечной черной проклятой живности, снующей и живущей в их складках.