Павел Прежний - Как кость в горле – тут, там и поперёк

В те времена Ма ещё не могла называться Полуторной – она была молода, умна, хороша собой и склонна к предпринимательской деятельности. Поклонники гонялись за ней день и ночь, не давая ступить без внимания и шага. И те, кто знавал прежнюю Ма, покривили бы душой, сказав, что такая популярность её тяготила… Собственно, это и сгубило многообещающую, но так и не успевшую начаться карьеру юного дарования. Накануне одного из важнейших экзаменов её застали в общежитии в разгаре пьяной оргии (отметим, с участием не самых успевающих студентов), что нанесло непоправимый ущерб доселе безупречной репутации.

С позором она была изгнана из учебного заведения. Не спасла её и блестящая выпускная работа, с почти материнской нежностью и заботой готовящаяся последние два года обучения – «Сеятель и воин в примитивных культах – генезис переплетения», в которой существенный объем материала занимало исследование канувшей в небытие расы обитателей жарких джунглей, в чьи обычаи входили регулярные жертвоприношения пленённых врагов с целью удобрения почвы кровью последних. В качестве ритуального оружия выступал известный артефакт древности, полумифический, но оттого не менее желанный для искателей сокровищ – нож с лезвием из камня вулканического происхождения, Гангбанг… Похоже, увиденное в общежитии беспорядочное сеяние, незащищённое переплетение в ходе своеобразных баталий и производимый участниками вышеописанных действий на всю округу шум, превзошли возможную пользу научного труда застуканной врасплох девушки; чаша весов склонилась с такой силой, что развалилась вся конструкция – дальнейшее обучение под сенью альма-матер было для Ма заказано.

…Родители не отвернулись от неё окончательно, но охладели настолько, что терпели присутствие дочери дома лишь несколько дней в году. Подавленная девушка искала утешение в разнообразных излишествах, но, со временем огонь фертильности внутри неё угас, внешность вследствие неумеренного употребления сладостей претерпела пагубные изменения. От былых достоинств уже заметно поправившейся и повзрослевшей особы остались лишь острый ум и тяга к предпринимательству – не самый, согласитесь, лакомый кусок для поклонников, которых как ветром сдуло. Впрочем, Ма в них больше не нуждалась.

***

Оставим пока что печальную историю жизни управительницы «Румяных Пышечек» – от длительного погружения в её подробности Ма начнёт икаться. Не ровен час, ещё подавится куском зефира или поперхнётся десертом из патоки…

…Вернемся лучше к Попрыгунье, которая к этому времени миновала ворота города и взяла курс на юго-восток. Сердце неистово прыгало в груди, лёгкие горели и без сухого воздуха пустыни, мысли разбегались в разные стороны. Перед ней лежал огромный мир – неизведанный, негостеприимный, пугающий. Сомнения захлестнули девушку, заставив сбиться с шага. Пытаясь совладать с дыханием, явно вознамерившимся разорвать легкие и глотку, беглянка обернулась в сторону города, который на последние шесть лет стал её домом. Каким-никаким, но всё же оплотом стабильности. Теперь не было и его…

Стиснув зубы и смахнув кулаком навернувшиеся слёзы, Попрыгунья заставила себя утихомириться. Ей предстояло добраться до родного селения и как следует побеседовать с братцем, столь вероломно поступившим с той, которую он должен был, по идее, оберегать. Уроки, организованные Полуторной Ма для девушек (не в ущерб основной деятельности, разумеется), не прошли даром – познания в географии близлежащего и ещё доброго десятка регионов помогут без особых приключений отыскать нужную дорогу. По крайней мере, пустыня не должна вызвать каких-то серьёзных задержек на пути к главной цели.

Успокаивая себя таким образом, Попрыгунья расправила плечи и приосанилась. Ха, да она теперь учёная леди – не хуже выпускницы института благородных и благообразных девиц. И пускай её институты не отличались славной историей и не породили плеяду значимых личностей, девушка точно знала – всё могло случиться гораздо хуже.

Она снова начала движение, напоследок обернувшись к скучным, выбеленным беспощадным солнцем стенам Града Плоти. Интересно, подумалось ей, а ведь при первом взгляде с такого расстояния он не выглядит рассадником бесчинствующих пороков. Всё становится на свои места только при пребывании внутри его границ.

Предательская мысль заставила девушку судорожно сглотнуть. Попрыгунья боязливо покосилась на всё уменьшающийся город и с облегчением выдохнула – погони было не видать. С одной стороны, это представлялось замечательной новостью, с другой – беглянка вдруг почувствовала себя несказанно одинокой, ведь теперь она была предоставлена самой себе… На мгновенье ей захотелось вернуться обратно, покаяться перед Ма за свой проступок, согласиться на что угодно, только бы та снова приняла блудную (во всех смыслах) дочь (лишь в переносном) под своё крыло.