Михаил Анохин - Проклятая повесть

По лицу Геннадия Петровича скользнула ироническая усмешка. Он не стал вступать в полемику с профессором, озадачивать его своей проницательностью. Лялькин продолжал лекцию.

– По разным оценкам, цивилизации гибнут каждые десять-двенадцать тысяч лет, и причина гибели заключается в том, что мы не одни во Вселенной, что рядом с нами существуют параллельные и пересекающие с нами миры, где также живут разумные существа и имеют собственные представления, собственную научную парадигму, которая сказывается на нас.

– Чепуха! – воскликнул уже кто-то другой и спросил: – Выходит наши представления о мире, влияют на те миры?

– Абсолютно верно! – согласился Лялькин. – Здесь, в этом, источник мистических и оккультных представлений, да и вообще преставлений о «потустороннем». Тут можно говорить об этике существования миров, или, напротив, о борьбе миров…

В аудитории началось нечто невообразимое: гвалт и галдеж, спорили друг с другом. Лялькин постоял минуту-другую, сошел с кафедры, сел за стол рядом с организатором. Они о чем-то поговорили, и Лялькин вышел за кулисы, исчез. Лекция кончилась.

К Кузьмину подошел Самойлов и констатировал:

– Плакали наши денежки. Сбил все в клубок, в кучу светел, да и смылся.

– А что ты хотел? Фокусов? Левитации и телекинеза?

– А хотя бы? Фокус со стаканом воды заметил? Я телекамеру приготовил, студентов рассадил и проинструктировал. Давно хотел этих шарлатанов подловить, да за ушко на солнышко. – он вытащил из кармана сигареты и закурил. – Ну, я его найду, он в гостинице «Томь» остановился, в двадцать седьмом номере. Одно меня удивляет: откуда он знает меня? Не пойму, кто и когда нас с ним познакомил».

– Что? – Кузьмин не понял последней фразы Павла Игнатьевича.

– Да он, этот Лялькин, ко мне по имени отчеству обратился, – пояснил Самойлов.

– Когда ты хочешь к нему в гости наведаться?

– Да сегодня же и пойду.

Кузьмин напросился к Самойлову в напарники. Вечером Самойлов подъехал на своей машине к дому Виктора Васильевича. Помимо Самойлова, в машине был молодой человек, студент. Виктор Васильевич знал этого паренька; тот был телеоператором студенческой телестудии университета.

– Я Сашу взял, – пояснил Самойлов, – на всякий случай. Надеюсь уговорить этого Лялькина продемонстрировать перед телекамерой что-нибудь из его паранормальных способностей, кроме угадывания имен человеческих.

Найти Лялькина, оказалось делом непростым. Минут двадцать объяснялись с охраной гостиницы, потом выяснилось, что «господина Лялькина нет в номере, а где он, не известно». Собрались уже убираться не солоно хлебавши, но неожиданно Кузмина окликнул мужчина:

– Виктор Васильевич! – это был известный в городе бизнесмен Тартов, специализирующийся на выпуске приборов с радионуклидами. Кузьмин числился в его фирме в качестве научного консультанта. – Вы кого-то здесь ищете?

– Да, ищем.

– А как вы насчет ресторанчика вместе со своим приятелем. – Тартов протянул руку Самойлову и представился: «Константин Романович, фирма «Ронэт». Самойлов отказался от ресторана, сославшись на занятость, а Кузьмин не мог отказать Тартову.

В ресторане к пиву подавали креветок и раков. Речь между Кузьминым и Тартовым шла о разработке новых приборов для лечения раковых опухолей.

– Раков едим и от рака же излечение ищем, – попытался скаламбурить Тартов.

И тут, Кузьмин увидел сидящего в сторонке ото всех, как бы в нише, Лялькина! Горка разломанных креветок на блюдце говорила о том, что Геннадий Петрович сидит в ресторане по меньшей мере час. Сердце Виктора Васильевича подскочило и гулко ударило около горла.

– Погляди вон туда, Константин Романович, – Кузьмин кивнул головой в сторону Лялькина.

– Ну, мужик какой-то любитель креветок.

– Это Лялькин, профессор парапсихологии! – Тартов недоуменно посмотрел на Виктора. – Он сегодня читал у нас, в университете лекцию.

Пришлось Кузьмину рассказать кое-что из того, что мы уже знаем.

– Мы с Самойловым пытались найти его, поговорить по душам, что называется, а он вот оказывается где был.

– Это мы мигом. – Невесть чему обрадовался Тартов и направился к Лялькину.

Вначале он разговаривал с Геннадием Петровичем стоя, потом присел на свободный стул, а минут через пятнадцать, когда Кузьмин начал терять терпение, они вдвоем направились к нему.

– Вот, рекомендую, – сказал Тартов, представляя Лялькину Кузьмина.

– Физик, доцент, Кузьмин Виктор Васильевич.