Оксана Одрина - Слепые отражения

Отчаянный вопль тормозов в секунду сменился глухим ударом. Это неуправляемый грузовик сбил Вадима на пешеходном переходе на перекрёстке в центре города. Три сочных яблока во лбу внушительной кабины, мощные колёса, размытый силуэт встрёпанного человека за рулём – последнее, что видел парень перед тем, как время, отмеренное на его вечность, внезапно прекратило ход.

Вадим не испугался и не почувствовал боли. Он не умер, нет. Сегодня он снова проснулся от собственного крика в сердце глубокой ночи и такой же осени, что мёрзла за окном. Долго просто сидел на кровати, успокаивался, ощупывал себя – он цел и невредим. Прислушивался, не спешит ли на помощь мама, перепуганная его внезапными полуночными стенаниями – тишина. После он с облегчением выдохнул и упал обратно в постель. Но сон больше так и не вернулся, а яблоки так и не ушли.

Яблоки, эти бездушные яблоки преследовали Вадима в видениях вот уже почти два года. И время не лечило, нет. Время каждое утро менялось, обновлялось, преображалось и перерождалось в новую дату. А он вот в кого после таких снов?..

Первый ноябрьский день хмурился с самого утра, было холодно и сыро. И, конечно, в такую погоду лучшим решением было бы остаться дома, но Вадим уже вышел на улицу. А если начало пути положено, то отступать было глупо и малодушно, и не в его правилах. Стильные часы на запястье парня показывали десять минут четвёртого. Время уходило. Время…

– Впусти, – нетерпеливо бросил он волнам реки, когда они шумно накатили и скрыли его ладонь в толще мутной воды.

Отражения безмолвствовали, но Вадим не отступал. Вот он поднялся, отряхнулся от капель надоедливого дождя и направился к пешеходному мосту.

– Всё равно заговорите, – колюче предрёк он, ловко перескочив очередную встречную лужу. – И не с такими приходили к задушевным беседам. Сейчас глубже возьмём.

Пронзительный ветер неприветливо встретил Вадима и его друзей Артёма с Алисой на безлюдной набережной, заставил поёжиться, до упора застегнуть молнию на тонкой куртке и накинуть капюшон. Потирая озябшие ладони, Вадим снова присел на корточки. Брезгливо морщась, он дотронулся до воды: тревожная и отталкивающая. Пальцы исчезали в набегающей ряби, появлялись на пару секунд и тут же скрывались. Вот бы ему скорее отдёрнуть руку, стряхнуть назойливое прикосновение водоёма, подняться и идти прочь, не оглядываясь. Сейчас бы просто забыться и, секунду спустя, оказаться в уютном тепле под мягким пледом в удобном кресле с чашкой горячего чая, а не вот это всё. Только река не отпускала. Она отражала и подсказывала. Замер её собеседник, не шевелился, не дышал. Отражения показывали ответы, а ему оставалось только рассмотреть.

По неспокойной глади пошли лёгкие круги, и проявилось граффити: двое уродливых парней с перекошенными лицами. Их бледные безжизненные губы кривились в ехидных улыбках, чёрные невидящие глаза несуразно съехали к носу, тонкие руки покоробились в костлявых локтях, а гнутые пальцы вздулись в суставах безобразными шишками. На порванных майках корявых людей была надпись, одна и та же у обоих: «Верни. Мне. Моё».

Как только отражение исчезло, Вадим взвился и осмотрелся. Он обернулся и тотчас же задохнулся – наглый ветер швырнул в лицо коктейль из пыли, листвы и мелкого щебня с тротуара. Парень запоздало закрылся руками, но это не помогло. Едкий микс забился в глаза, нос и рот, противно заскрипел на зубах и пересушил губы. А Вадима вмиг зло взяло. Граффити: «Верни. Мне. Моё». Что за бред, что ему только что показали?

– Где? Где? – негодовал он. – Где же?

– Что ищем-то? – не понимал растерянный Артём. – Верес, не молчи!

Вадим крутанулся на месте и, придерживая рукой капюшон толстовки, чтоб неугомонный ветер не дёргал волосы, бросил беглый взгляд вдоль набережной.

– Нет здесь этой нелепой мазни, – сердито произнёс парень. – Хотя…

Граффити, и в самом деле, поблизости видно не было. Зато над головой величаво раскинулся висячий пешеходный мост с гигантскими тросами и массивными колоннами. Горожане неторопливо прогуливались по нему, фотографировались и любовались пейзажами, невзирая на непогоду. Красиво, стильно, уютно. Только-только после реконструкции. Редкие путники до края пролёта доходили и возвращались. Почему?

Раздосадовано Вадим хлопнул себя ладонью по лбу.

– По ту сторону реки, что, Вадим Андреевич? – воскликнул он. – Ничего!