Руслан Передельский - Чугунные облака

За лестницей проход в неуютную гостиную – такая же неуютная как и всё тут. Каждый шаг, пройденный по тесному дому пахнущему старческой затхлостью, удручает осознание того, что тут живёт абсолютно одинокая старуха, разговаривающая со своими мохнатыми дружками.

Один из таких лежит сверху на телевизоре. Благо тут он создан под ложе котов – толстый, будто вышедший из старых фильмов. Сквозь помехи просматривается тревел-шоу, где снимают ведущего пожирающего мерзопакостное азиатское блюдо. Сверху свисает пышный хвост, напоминающий кисточку художника.

Кот, сидящий на телевизоре, скорее всего, мейн-кун по породе. Я далеко не мастер в сфере кошачих пород, но его размеры дикой лестной рыси и кисточки на ушах явно говорят об этом. Своими оранжевыми глазами, напоминающими свет фонаря-Джека на Хэллоуин, он недоверчиво разглядывает Макса. Словно сразу же понял, что мы тут не ради интервью.

Старуха не предлагает чая или печенья, ведь правила вежливости для неё умерли ещё давно. Всем своим видом она показывает что переступив черту старости стала хозяйкой жизни. Наглой и деловитой. Вальяжно плюхается на мягкий диван, чуть не задавив серую кошку. Закидывает нога на ногу. На сморщенных ступнях розовые тапки-зайки, у одного зайчика отсутсвует левый глаз. Этим он ещё раз напоминает о неизбежности старости.

Говорю же, в этом доме всё удручает.

– Итак, начнём – улыбаясь говорю я, даже не дожидаясь разрешения присесть. Терпеливо стою, Макс за мной.

Старуха сжалившись указывает на диван. Я приседаю, собираясь плюхнутся на него, как вдруг весь дом пробирает резкий крик:

– Не СМЕЙ!!! – я застыл, шокировано смотря на дрожащие костлявые руки, указывающие в мою сторону – Это место Ники. Садись рядом, на стул.

Видимо, длинные костлявые пальцы слегка скосили. Я сажусь на твёрдый деревянный стул, стоящий рядом с широким диваном. Напротив журнальный столик на одной ножке, укрытый вязаной скатертью. Сверху ваза з завядшей ромашкой.

«Неизбежность старости, неизбежность старости....»

Макс остаётся молча стоять, с недоверием наблюдая за движениями старухи. Точнее, за их отсутствием. Она замерла, отстранённым взглядом пяля в телек. И лишь свисающая складка на подбородке, как у британского бульдога, находится в движении, колыхаясь как влажное белье на ветру.

– МаМа, всю школу интересует история вашей жизни. Ваши воспоминания о городе. Давайте начнём с самого начала – ваше юношество.

Тяжёлый взгляд переводиться с некачественной телепрограммы на меня. Кажется, будто с секунды на секунды она перепрыгнет через журнальный стол и вцепиться длинными ногтями в моё лицо. Я ожидаю этого, наблюдая за тем, как медленно её взгляд наливается ненавистью.

До безумия неприятная женщина.

– Я вам поведаю. Ты записываешь?

Вспомнил про блокнот, найденный в одной из коробок с моей канцелярией. С ободранной чёрной пластиковой обложкой, как у официантов. Из напоясной сумки, которую я отныне решил брать почаще, достаю ещё и шариковую ручку.

В комнату деловито входит знакомый сфинкс. Я его видел в магазине, схож с хозяйкой наглым видом и пофигистичным поведением. Осмотрев нас прозрачными глазами, словно фыркнув: «Ха! Да плевать я на вас хотел!», он прыгает на своё законное место. Подушка посредине дивана.

Как я понимаю, Ника собственной персоной.

Глава 16 #интервьюсвампиром

Андрея сейчас разрывало на две части, каждая из которых терзала себя тяжкой дилеммой: одна желала видеть перед собой маму залитую слезами. Она бы бесповоротно и навсегда изменилась, медленно разрушаясь изнутри. Он знал, сколько усилий вложила мама в то, чтобы выглядеть хорошо для папы. Вся её жизнь, каждый день проходил лишь для того, чтобы муж, оценивающе осмотрев сухую жилистую фигуру жены захотел её. Всё к чертям рухнуло. Он захотел потрёпанную шлюниху (шлюха + слониха) с жирными целюлитными ляжками. Увидеть бы лицо этой выскочки. Оно многое бы объяснило…

Вторая часть хотела жить в счастливой улыбающейся семье как с детского наивного красочного рисунка, или даже с той фотографии напротив Ниагары. Он бы скрыл тайну отца, каждый день смотря в глаза родного человека и говоря: «Да мама, всё хорошо». Он бы не смог смотреть ей в глаза. Это стало бы тяжело. Да и заслуживает отец выйти полностью сухим из воды? Вряд ли. Не повторится ли эта ситуация? Вряд ли. Андрею нужно чётко дать понять Арсению, что его репутация примерного семьянина висит на тонком седом волоске, выдернутом из его высокомерной задницы.