Руслан Передельский - Чугунные облака

«Аноним» – рассмотрел Андрей крупный шрифт, видневшийся на фоне строгой мрачной заставки. О чёрт. Аноним – явно не к лучшему: этот урок ясно вынес каждый его друг за последнее время. За сухим словом скрывалась настоящая психопатка, которая способна была за секунды продырявить голову ни в чём не повинного молодого доставщика пиццы, приехавшего ни к тому дому.

К смс-ке прикреплено фото, на котором был изображён его папа в своём кабинете. Массивный рабочий стол из красного дуба, на котором виртуозно вырезаны ангелы борющиеся с демонами. Настоящее произведение искусства, отцу подарила его маленькая деревянная фабрика, находящаяся не далеко от города, в благодарность за сотрудничество. Прямо на нём раскрепощено сидела девушка, ногами в ярких фиолетовых каблуках, таких, как и подобают рабочей шлюхе, крепко обнимая его ноги. Лица видно не было. Зато видно старые колготки, на них показалась пара заметных стрелок.

Хвала богам, что усыпанную седыми волосами задницу отца перекрыла длинная строгая рубашка. Своей лысиной он перекрыл самое важное – лицо бесстыжей шаболды, трахающейся с мужчиной с крупным обручальным кольцом на пальце.

На фотографии был изображён половой акт, если обозначить это действо красивым литературным термином, или жёсткий перепихон Арсения с молоденькой потрёпанной инкогнито, способный выбить Надин из себя на долгие недели.

Андрей продолжал рассматривать фото, щуря глаза и периодически отводя телефон от глаз, испытывая жуткое отвращение. Рука отца, на указательном пальце которой находилось массивное обручальное кольцо, а из-под самого рукава выглядывали золотые часы «Улис Нардин», сжимала пышную ягодицу девчонки. Сжимала с такой силой и страстью, что на нежной коже проступил с десяток морщин от стягивания.

– Шлюшка – шёпотом произнёс Андрей, отведя взгляд от фото в высокое окно. Из него видно было далёкий яркий фонарь, освещавший колючую высокую тую.

Шокированный ангел смотрел на заплывшую ляшку распутницы. По его напуганным невинным глазкам можно было чётко сказать, что он пребывал в шоке от развернувшейся над ним картиной. Детально выточенный в дорогом виде древнего дерева ангелок, которого сначала привозили из отдалённых частей калифорнийского леса, граничащего с заповедником «Секвойя», чтоб затем год аккуратно вытачивать пёрышки на крылышке хранителя рая день за днём, по чертежам молодого подающего надежды итальянского художника, рисующего в устаревшем «барокко». Этот ангел, произведение мебельного искусства и венец карьеры десятков рабочих лесной деревянной фабрики, не был готов к нависшему над ним красному, потрёпанному от бурной жизни вонючему влагалищу.

Ангел рядом с ним ехидно улыбался, схватив за длинные пышные крылья, пытаясь ухватиться за нависший нимб.

– Шлюшка – повторился Андрей, рассматривая туфли девушки – Кабель – вырвалось у него, когда взгляд упал на лысину отца, с детства внушавшую ему страх облысения. Чёртова лысина.

Он закрыл фото и открыл текст.

Безумная Леди V. Может быть, эта маньячка дела ему услугу, заботливо скрывая все тайны его семьи, с фотоаппаратом охотясь за резко всплывшей наверх сенсацией. Она была правдорубкой. Понятное дело, первой его целью стоявшей над всем было разрушение семьи Андрея. Но может быть, узнать о грязных тайнах его отца было к лучшему?

«Жить двойной жизнью – опасное дело… Спроси у своего отца.

Всевидящая Леди V

P.S. Передавай привет папочке

P.P.S. Удивлена, что у него до сих пор стоит. Мы с подругами ставили на обиженно повисший навеки висяк)))))»

Он выключил телефон, отбросив на мягкий матрас. Гнев – всё что он чувствовал. Чистая злость. Всю жизнь его отец относился к семье свысока. Он считал их с мамой людьми низшего сорта, сбрасывая всё на свой высокий ай-кью.

Это общение перекачивало на поступки. Он отнёсся к его любимой маме как к дуре, которая не замечает предательство перед носом. Это было омерзительно. Арсений был омерзителен.

– Теперь я знаю что ты делал в Зимбабве, подонок– прошептал Андрей, представляя отца шныряющего по улицам Хараре в поисках дешёвой чёрной проститутки, отправив своего друга на сафари, чтоб он делал там наивные кадры зевающих гепардов для доверчивой семьи.

Андрей взглянул на семейную фотографию, где изображена мама, папа и он стоя на смотровой площадке Ниагарского водопада. Помнится, мама тогда всю дорогу ныла. Она считала что весь потраченный на водопад день она могла бы исследовать самые пафосные шоурумы Торонто, продолжая спускать тысячи долларов на шмотки молодых канадских дизайнеров. Андрею была не по вкусу канадская мода, и тогда он уехал с одними лишь шир потребными товарами в чемодане, намокший от обильных брызгов природного чуда света.