Руслан Передельский - Чугунные облака

Сосны, лес… Трава, деревья… Убийства в лесу, это их связывает. Конечно, тёмный мрачный лес лучшее место для убийств – это очевидно.

Под ногами обнаружилась тонкая папка, знаете, такая, на обложке которой ожидаешь увидеть красную печать «Совершенно секретно». Из неё вывалилась парочка страниц, на этот раз из журнала. Глянец переливался в дрожащем свете лампы, горящей как маяк: светит– не светит. Она стояла на письменном столе недалеко от последнего шкафа архива; чтоб прочитать статью, я поднёс вырезки прямо под неё.

«Убийство подростка на ритуальной основе. Сатанизм продолжает процветать в городке» – 1993 год. Эпоха, когда дикий навязчивый страх сатанистов наконец устранился.

«Свиное рыло на лице трупа молодой девушки» – 1999 год. Свиное рыло – ещё одна зацепка. Видео с праздника первого сентября, заплаканное лицо Адрианы. Свиное рыло красным небрежно нарисованным кругом красовалось на лбу.

За глянцевой страницей лежала написанная вручную, почти разорванная на два куска записка: «Не поступившее в печать»:

«Серийные убийства детей в городе. Мэр отмалчивается. Почему?» – 2003 год.

«Что скрывают за собой стены мэрии?» – 2004 год.

Провокационный текст, созданный специально для скандала и огромного отклика в обществе. Не удивительно, что статьи так и не увидели свет. Страницы дрожали в руках. Весь город скрывает тайну жестоких убийств подростков, что, если честно, весьма оправданно: кто захочет жить в городе, где из года в год расчленяют детей, рисуя свиные рыла им на лицах?

Все жители не могли отмалчиваться – подумайте, они не смогли бы так надёжно это скрывать. Нашёлся бы сплетник, непоседа рассказчик, который в скором времени слил бы информацию об убийствах. СМИ окрестили бы тихий райский омут «Городом смерти», «Деревней насилия» или «Греховной дырой», спугнув «сливки», словно сдув их с молочного коктейля. Никаких миллионеров не было бы и в помине.

Эпоха социальных сетей застала многих жертв. Достаточно одного поста в Фейсбук чтоб вызвать огромный резонанс.

Как они это скрыли? Неужели в здании, посреди которого я стою, был заключён настоящий заговор, достойный секты масонов?

Шаги. Тихие шаги доносились до ушей сквозь звон мыслей. Я почувствовал чьё-то присутствие. По телу пробежала дрожь. Выронив из рук глянцевые страницы я наконец обернулся.

Белая пышная юбка продолжала развиваться на несуществующем сквозняке. Бледное лицо, золотые волосы, алые губы – девушка оказалась за мной, преградив собой выход. Она всматривалась в меня, сощуривая глаза, будто я был пустым местом. Будто пыталась заглянуть сквозь моё тело.

– Почему ты убегаешь? – спросил я неуверенным тоном. Её фотография наблюдала за происходящим с газетной страницы брошенной на пол. Она умерла, пол века назад стоящую передо мной девушку спалили – сомнений не было.

С крупных глаз продолжали течь слёзы. Они блестели в тусклых лучах лампы как крошечные языки пламени на холодных щеках. Руки девушки дрожали, словно секунды назад она вылезла из ледяного озера. Спиной я прижался к шкафу, хранившему в себе сотни свидетельств об убийствах.

Не хотелось приближаться к ней ни на метр. А незнакомка продолжала всхлипывать, сделав небольшой шаг вперёд. Глаза опустились на газету, где чёрно-белой краской напечатано её собственное лицо, и слёзы покатились с новой силой.

– Мне… мне больно – прошептала она облизнув губы – Больно до сих пор.

Я прижался к шкафу ещё сильнее (будто это помогло бы) наблюдая чудовищную картину. Левый глаз девушки становился больше, тонкие веки раздвигались, длинные тёмные ресницы смотрели вверх, крупный зрачок медленно закатывался под нижнее веко, оставляя за собой белок, медленно сменившийся на красно-белую часть глаза, укрытую алой сетью из сосудов. Глаз перевернулся на 360 градусов прямо у меня на виду.

«Я схожу с ума»

Веки нехотя отпускали его из своих объятий.

«Пожалуйста, пусть это будет так»

Око выпало из зеницы, упав на мягкую подстилку из газет. Незнакомка приоткрыла рот, пытаясь вдохнуть воздух. Тень скрыла всё находившееся за глазом – блондинка напоминала пирата. Глаз катился ко мне, перекатываясь с одного листа на другое. Нетерпеливо пропуская газетные заголовки под собой, он докатился до той самой газеты с фотографией. Уютно расположившись на чёрно-белых волосах он наконец замер. Пухлые губы девушки не закрывались до сих пор. Грудь вздымалась и опускалась, незнакомка тяжело дышала.