Ребекка Роанхорс - Вампиры не стареют - сказки со свежим привкусом [сборник litres]

– Просто однажды ты повстречаешь кого-то, – добавила ее мама. – И когда ты…

– Ты придаешь этому слишком большую важность, – перебил он. – Это же необязательно.

– Но желательно. – Мама бросила на него предупреждающий взгляд. – В смысле, будет лучше, если…

– О нет, только не разговор, – вклинилась Элинор.

Ее сестра пронеслась по кухне, словно теплый бриз, и она явно только пришла, а не собиралась уходить. Ее фарфоровые щеки раскраснелись, этот сонный румянец, казалось, всегда был на ее коже, когда она возвращалась домой.

– Кулаки – это просто кулаки, – сказала она, поднимая кофейник. Она налила себе чашку темной густой жидкости. Джульетта наблюдала, как она добавила порцию эспрессо. «Напиток для пробуждения трупов», как она его называла.

Джульетта наморщила нос.

– Как ты можешь это пить?

Лицо Элинор осветила мягкая и серебряная, как лунный свет, улыбка.

– Говорит девушка, живущая на пилюлях и кошках.

– Я не пью кошек! – огрызнулась она, шокированная. Это была старая шутка, со временем потерявшая свежесть.

Ее сестра подняла руку и провела идеальным ногтем по своей щеке.

– Ты поймешь, когда найдешь ее. – Ее ладонь опустилась на грудь над сердцем. – Ты поймешь.

– Давай укуси уже кого-нибудь.

Джульетта моргает:

– Что?

Бен кивает на витрину с едой:

– Я сказал, давай купи уже чего-нибудь.

Очередь позади них начинает терять терпение. Она оглядывает выставленные сэндвичи, пиццу, жареную картошку, не понимая, почему ей вообще не всё равно. Но это неправда. Ей не всё равно, потому что девушке-человеку тоже не было бы всё равно.

Она берет пакет чипсов и яблоко и идет за Беном в конец пустого стола на краю зала.

Бен окидывает взглядом гору еды на своем подносе, словно не может решить, с чего начать.

Джулс разрывает пакет с чипсами и предлагает ему угоститься, после чего кладет пакет на стол между ними.

Во рту у нее болит. Эта боль поднимается из желудка. В горле у нее снова пересохло, и на нее накатывает внезапная отчаянная жажда, от которой ее неспособен спасти ни один водяной фонтанчик. Она пытается сглотнуть, но не может, высыпает в ладонь еще две капсулы и глотает их без воды.

– Ты так рак себе заработаешь, – говорит Бен, в то время как капсулы раскрываются у нее во рту, расцветая на языке. Мгновение медного тепла началось и тут же закончилось.

Жажда отступает – этого достаточно, чтобы сглотнуть, подумать.

Раньше лекарства и вправду работали, давая ей часы вместо минут. Но в последние несколько месяцев всё стало хуже, и она знает, что скоро пилюль будет недостаточно, чтобы притупить жажду.

Джулс надавливает ладонями на глаза. Держит, пока не появляются пятна, которые потом пропадают, оставляя лишь черноту. Милосердную, стирающую всё темноту.

– Что с тобой такое?

– Мигрень, – бормочет она, приподнимая голову. Ее взгляд перемещается над столиками, пока она с удивлением вдруг не обнаруживает Каллиопу, смотрящую прямо на нее. Ее пульс немного учащается.

– Ты могла бы с ней поговорить, – произносит Бен.

– Я говорила, – отвечает она, и это не ложь.

На уроке английского языка на прошлой неделе она сказала Каллиопе, что у той упала ручка. А еще был момент в коридоре, когда Каллиопа рассказала шутку, и Джульетта рассмеялась, хотя она разговаривала не с ней. А еще во вторую неделю учебного года был день, когда на улице лил дождь как из ведра, и Джулс предложила подвезти ее. Она уже была готова согласиться, когда подъехали ее братья на своем пикапе, но она всё равно сказала: «Спасибо».

– Ну, у тебя будет шанс.

Ему удается привлечь внимание Джульетты.

– Что?

– Вечеринка у Алекса. Завтра вечером. Все идут.

Алекс – игрок школьной команды по футболу, «лиса со стальной челюстью», а также предмет обожания Бена на данный момент – к несчастью, потому что, судя по всему, Алекс гетеросексуален.

Бен машет рукой каждый раз, когда она об этом упоминает.

– Люди не гетеросексуальны, – говорит он. – Они просто плохо осведомлены. Итак, вечеринка?

Джулс уже готова сказать, что не ходит на вечеринки, когда замечает искривленное отражение в банке из-под газировки Бена – на чистом холсте пара губ ежевичного цвета.

– Во сколько?

– Заберу тебя в девять, – говорит Бен. – И тебе лучше сделать свой ход. Каллиопа Бёрнс не будет ждать вечно.

Джульетта останавливается рядом с комнатой сестры.

Она уже готова постучаться, когда дверь распахивается и появляется Элинор, очевидно, собирающаяся уходить. Она окидывает Джулс взглядом с головы до ног и обратно, замечая колготки с блестками, короткое черное платье, лак на ногтях – уже смазанный, потому что она никогда не может дождаться, пока он высохнет.