Наньпай Саншу - Свиток 1. Дворец семи звезд вана Лу [ЛП]

Я хоть и не очень верил ему, но когда услышал, что могу превратиться в такое чудовище, то поневоле вздрогнул и выругался:

— Хватит нести ахинею, стану или не стану — все это будет позже! Ты собираешься мне помогать?

Толстяк, так же как и я, думал, что в такой ситуации много разглагольствовать — это не дело, поэтому он быстро подошел, чтобы помочь мне разжать руки мертвой девушки, аккуратно подергал несколько раз, но они были словно сделаны из железа и не сдвинулись ни на волос. Тогда он изо всех сил потянул их в разные стороны, задыхаясь от усталости, заметил мой нервный взгляд и поспешил успокоить:

— Не волнуйся, у Толстяка всегда найдутся нужные средства и методы. Если это не сработало, то сломаем или отрубим ей руку.

— Нет! — поспешно закричал я. — Если вдруг в ней есть трупный яд, что мы будем делать? Нельзя ни в коем случае. К тому же я очень добрый человек, я не могу смотреть, как кому-то ломают руки.

Толстяк почесал затылок, но ничего больше не придумал и сказал мне:

— Вообще говоря, раз покойница и после смерти подает признаки жизни, значит точно есть что-то, что она хочет сделать всем сердцем, и ты должен вместо нее исполнить ее заветное желание, тогда она отпустит тебя. Лучше подумай, когда она только вцепилась в тебя, ничего особенного не произошло?

Я стал припоминать. Когда я пытался резко сбежать, ее рот открылся, показывая что-то вроде ключа. Это оно? Я очень осторожно приподнял голову мертвой девушки и тихо произнес:

— Не обижайся на меня.

Затем приложил ладони к ее щекам, абрикосовые губы приоткрылись — и я сразу же увидел ключ, инкрустированный темно-зелеными бусинами.

Толстяк удивленно вскрикнул:

— Вот это да! Должно быть, она хотела, чтобы ты вынул ключ. Сам подумай: ротик маленький, держать ключ неудобно.

Я нервно возразил:

— А вдруг она откусит мне пальцы?

У Толстяка лопнуло терпение:

— Посмотри на себя, на тебе живого места нет, одним больше, одним меньше — какая разница. Почему ей нельзя тебя куснуть? Не отгрызет же она всю руку.

Он был прав. Заверив себя, что лишиться пальца или двух не так уж и страшно, я глубоко вдохнул и дрожащей рукой потянулся к ее рту. Я глубоко вдохнул и собрался достать ключ, почти коснулся ее губ, когда услышал в ушах голос:

— Остановись!

Сердце мое ошеломленно дрогнуло, разве это не голос третьего дяди? Разве он все еще не на скале? Почему этот голос звучал так, словно дядя стоит рядом? Я повернул голову, чтобы найти его, но, кроме Толстяка, никого возле меня не было. Удивиться я не успел, потому что голос дяди сказал:

— У тебя на руке сильная кровь, сунешь в рот покойнику и тут же оживишь его. Так что не дури!

Я огляделся в поисках источника звука и в итоге понял, что голос скорее всего звучал из-под нефритовой плиты. Но цвет камня был настолько густой и насыщенный, что нельзя было разглядеть что-то под ней. Поэтому я поспешил уточнить:

— Третий дядя, ты под плитой?

— Я объясню все позже, — отозвался он, — сейчас четко следуй моим указаниям. Пригни голову покойницы, положи большой палец ей на гортань и слегка похлопай по затылку. Помни, ты обязательно должен зажать ей горло, иначе ключ упадет внутрь.

Я согласно угукнул, и, как он и сказал, передавил трупу горло, потом легонько хлопнул, и ключ сразу выпал у нее изо рта. Как только ключ упал на платформу, я почувствовал как разжалась хватка у меня на плечах, обе ее руки опустились, и мертвая девушка повалилась на нефритовое ложе.

Я длинно выдохнул и, наконец, расслабился, но тут снова услышал снизу голос дяди:

— Племянник, Толстяк возле тебя?

Я посмотрел на Толстяка: он уже поднял упавший ключ и внимательно его изучал. Я кивнул и сказал:

— Да.

Третий дядя внезапно заговорил на диалекте Ханчжоу:

— Посмотри, есть ли у него тень.

Я был удивлен и не понял, что он имел в виду. Однако, машинально бросил взгляд на ноги Толстяка и увидел, что его тень перекрыта тенью от нефритового ложа. Я не мог ее увидеть, не вытянув шею. Есть там тень или нет? Чувствуя себя немного сбитым с толку, я ответил:

— Мне сейчас плохо видно.

Голос третьего дяди зазвучал так, будто он очень сильно насторожился:

— Слушай меня, я кое-что тебе расскажу. Ты, главное, не бойся. Только что по дороге сюда я видел труп Толстяка. Будь очень осторожен — боюсь, что тот Толстяк, который перед тобой, он не человек.

Я пригляделся к Толстяку: на щеках играл румянец, выражение лица живое, движения весьма активны, — как ни смотри, ну не похож он на нечисть. Неуверенно я переспросил: