Влада Молнева - Ангелы плачут в июне [litres]

На красивом лице Алана мелькнуло престранное выражение.

– А ты уверена, что я вообще вмешаюсь? – мрачно спросил он.

Я послала ему свою самую солнечную улыбку, он скривился в ответ, словно от острейшей зубной боли.

– Не уверена – в этом вся прелесть. У тебя будет право выбора: уничтожить генетически опасный вид или не уподобиться ему же! Не хотела бы я сейчас оказаться на твоем месте.

Я села в противоположное кресло, положила фото Гали на колени, поднесла к лицу зажатый между ладонями медальон Ларисы, закрыла глаза и провалилась в уже знакомую пугающую темноту.

Сознание возвращалось медленно, от слабости и головокружения перед глазами все расплывалось. Сначала я увидела потолок, стены, занавешенное окно, потом узнала по-прежнему сидящего в кресле Алана. Выражение его лица было страшным. Я с трудом сфокусировала взгляд на настенных часах.

– Девять минут? Ты сделал свой выбор, – констатировала я севшим голосом.

– Но ты выжила!

– Прости, что разочаровала. Ведьмам везет. Как все прошло?

Он словно не услышал вопроса и задал свой:

– Кто это делал раньше? Кто будил тебя?

– Бабушка, а что?

– Я думал, ты притворяешься, – помолчав, признался он. – Даже когда ты начала задыхаться и биться в конвульсиях. Но ты ведь не притворялась? Через семь минут я уже был уверен. И ничего не сделал – просто сидел и ждал.

– Знаю, не твоя вина, что я выжила. Возможно, в следующий раз тебе повезет больше.

Парень побледнел и зло прошипел:

– В следующий раз?! Сразу видно, что ты дочь чокнутого! Я чуть не убил тебя сейчас, а ты готова снова подставиться? Идиотка! Я лучше вызову психотерапевта, пусть проверит, насколько ты вообще вменяема!

Он встал и стремительно пошел к выходу.

– Ларису похитили, – тихо сказала я вслед. Войнич машинально остановился. – Ударили по голове, завязали глаза. Увезли на каком-то транспортном средстве. Пару дней держали в подвале, а потом кто-то напал на нее и задушил. Это случилось летом, в июне, пятнадцать лет назад. Ларисе тогда было двенадцать, как сейчас Гале, и приступы у нее обостряются именно в июне.

– И что все это значит? – сухо спросил Алан.

Я пожала плечами и честно предупредила:

– Если скажу, точно отправишь к психиатру.

Он неохотно вернулся и сел напротив.

– Я сделаю это в любом случае. У тебя кровь из носа идет.

Я провела пальцами по лицу и поднесла их к глазам – всего лишь кровь. Легко отделалась.

– Меня душили.

Войнич сверлил меня тяжелым взглядом.

– Одно хорошо: киллер не понадобится, такими темпами ты сама себя угробишь, – сердито выплюнул он.

– Тебе будет меня не хватать.

Спортсмен скривился от отвращения.

– При чем тут Галя? Только покороче, у меня времени в обрез.

Я вздохнула и, откинувшись в кресле, закрыла глаза. Голова кружилась, в висках пульсировала тупая ноющая боль.

– Ты когда-нибудь слышал о реинкарнации?

– Еще короче.

– Существует теория, что душа бессмертна. Выполнив свою миссию в одном теле, она переходит в другое, чтобы получать новый опыт. Это что-то вроде огромной многомерной вселенской школы или многоуровневой компьютерной игры. Память о прошлом опыте обычно недоступна человеческому сознанию, поэтому большинство из нас осознают себя лишь в одной физической реальности, в одном теле. Но иногда в программе происходит сбой, и завеса приоткрывается. Ты ведь слышал о людях, которые вдруг начинали говорить на незнакомых им ранее языках, играть на музыкальных инструментах, вспоминать события вековой давности. То же самое сейчас происходит с Галей. Пятнадцать лет назад она была Ларисой. В подсознание Гали каким-то образом просочились травмирующие воспоминания о прошлом опыте души, и тело отреагировало болезнью.

– С меня хватит! – Алан резко поднялся. – Твое место в дурдоме! Ты психически нездорова. Не сегодня завтра начнешь слышать голоса, приказывающие убивать людей!

Он направился к двери, я не сдвинулась с места, только тихо спросила:

– А тебе голоса приказали убить того рыжего парня в тельняшке?

Он медленно обернулся. Лицо бледное, страшное. А взгляд… бр! Ох, зря я это сказала, но отступать теперь поздно.

– Что? – В голосе спортсмена прозвучала неприкрытая угроза.

Я с трудом поднялась, голова все еще кружилась от слабости, ноги подкашивались.

– Повтори, что ты сказала?

– Почему ты ушел из большого спорта? Ведь был золотым призером, чемпионом?