Александр Васильев - Наш собственный конец света

Мне стало дурно.

И вдруг динозавр сделал шаг назад, и уставился на меня голодными глазами.

Забыв обо всем, я бросился бежать. Я держал путь к замку, но он, казалось, все отдалялся от меня. Появилось странное ощущение легкости во всем теле. Взглянув себе под ноги, я увидел, что с каждым толчком от земли меня подбрасывает все выше. Теперь начали отказывать законы гравитации.

Динозавр очнулся и побежал за мной. Такого страха я еще не испытывал никогда. Было совершенно ясно, что мне не убежать. Ведь с потерей гравитации я стал двигаться куда медленнее. И, когда этот монстр почти настиг меня, вокруг оказалось около полусотни конных рыцарей, которые двинулись навстречу динозавру. А один из них подал мне руку, и мы вмиг оказались в замке.

Рыцарь снял доспехи, и я увидел перед собой своего врага.

Человек коротко улыбнулся и пригласил меня сесть на роскошный диван — дань моде двадцать первого века, что совершенно не считалось с готической лепниной замка.

Во мне вскипела злость, но я понимал, что совершенно беспомощен. Поэтому просто сел.

— Здравствуй, — проговорил человек. — Видимо я сам же попался в расставленные сети. — Он громко засмеялся.

— Что здесь происходит? — дрожащим голосом спросил я. — Где мальчик?

— Ты хотел спросить: где король? — Он по-актерски вскинул бровь. — Вся проблема в том, что это его сон, его мир. Все что я смог, это создать некую иллюзию рыцарского мира, и почти натурального динозавра. Он должен был убить мальчишку. Но этот мерзавец слишком рано понял, что это сон, и что он может творить все, что захочет. Результат ты видишь. Теперь он король, в защищенном замке, с бесконечным войском рыцарей. Этот пацан первый, кто сумел подчинить себе сон. — Он скрипнул зубами.

— Но для чего все это? — спросил я.

— Если он умрет в этом сне, то его душа достанется мне: маленькие хитрости магии. А знаешь, сколько стоит невинная душа ребенка на черном рынке?

— На черном рынке продается все, вплоть до ядерных бомб, но только не души, — сказал я.

— Смешно. Людской рынок не имеет ничего общего с демоническим.

Я встал и подошел к нему.

— Ты здесь в такой же ситуации, как и я. Но как ты собираешься вернуться назад, ведь мальчик, возможно, будет жить здесь вечно.

— Этот сон частично моих рук дело, и мне стоит лишь щелкнуть пальцами.

— Но умереть ты здесь можешь?

Ужас в его глазах длился всего секунду. Ровно столько мне хватило, чтобы, используя нестабильные законы этого мира, оказаться позади него и сломать ему шею.

В комнату вошел мальчик, с корявой короной на голове.

— Зачем ты его убил? — спокойно спросил он.

— Он был злым человеком, именно он заточил тебя в этом сне. — Я подошел к ребенку и взял его за руку. — Пойдем отсюда, пора возвращаться в реальный мир. Позволь проснуться мне, и просыпайся сам.

— Нет, я не хочу, — капризно проговорил маленький король. — Это мой мир, и он мне нравится. Здесь все, что я хочу, все, что не пожелаю. Ты убил его, и теперь ты будешь жить здесь со мной!

Я отпустил его руку и отошел на шаг назад. Безысходность и тяжесть на плечах поставили меня на колени. Я готов был заплакать.

А чего еще я ожидал?! Что он кинется мне на руки и скажет: помоги мне? В другой ситуации может быть, так и было бы. Но только не сейчас, когда он осознал свою власть, и понял, что здесь могут исполниться все его мечты. Разве никто в детстве никогда не мечтал о волшебной стране, где ты король, или принц?

Я заплакал.

— Я хочу проснуться в своей комнате!

Парень еле разлепил отекшие веки и огляделся. Он был в своей комнате. Его сердце бешено колотилось, а дыхание было резким и частым. Вся его одежда пропиталась холодным и липким потом.

Он сел. Но что-то ему не понравилось. Гравитация, плохо слушающиеся ноги. И комната, она лишь имела небольшую схожесть с его настоящей.

Парень резко вскочил с кровати и сдернул бархатные шторы с большого окна.

По ту сторону на него смотрел динозавр…

Ему было лет пятнадцать, довольно высокий для своего возраста, худощавый, с короткими каштановыми волосами. Слегка впалые глаза, темно-карего цвета, курносый нос и тонкая линия губ. Но его внешность была не столь примечательна, сколь вид его старой и заношенной одежды. Светло-коричневый выцветший пиджак в полоску и такого же вида брюки, также изношенные коричневые туфли. Из-под пиджака постоянно выглядывала не заправленная, когда-то бывшая белой мятая рубашка. Создавалось впечатление, что он пришел из прошлого века, и при этом потратив на дорогу столько же времени.