Алекс Белл - Ледяная Шарлотта [litres]

– А Темный Том? – спросила я. – Он бы взлетел наверх?

Кузина на секунду задумалась и пожала плечами:

– Темный Том – это Темный Том. В любом случае, я сильно грустила из-за бабочек. Ледяные Шарлотты отрывали им крылья и разбрасывали их по дому. Однажды я хотела лечь спать, откинула одеяло, а под ним… были крылышки.

– Под ним?.. – Я была потрясена.

– На простыне, – пояснила Лилиаз. – Я сказала Камерону о куклах, но он не поверил. Решил, что это сделала Пайпер, и очень на нее рассердился. – Тут ее голос стал почти мечтательным: – Они были разноцветными. Такими красивыми.

Непрошеный образ возник у меня в голове. Цветы в моей спальне – свежие и прекрасные, когда я только приехала, и мертвые и увядшие после ужина.

– Их лица видны в коре, – добавила Лилиаз.

– О чем ты?

– О куклах. Их лица видны в коре дерева. – Она изогнулась и указала на мертвый ствол у нас за спиной.

Я повернула голову и посмотрела, куда она ткнула пальцем. На этот раз я разглядела то, чего прежде не замечала. Выше по стволу, там, где висели обгорелые доски, виднелось множество лиц. Нужно было знать, где искать, чтобы их заметить, – крохотные и почерневшие, они сливались с деревом, но теперь я видела около дюжины голов Ледяных Шарлотт, взиравших на меня из коры.

– Как… как они там оказались? – спросила я, содрогаясь от их вида.

– Папа говорит, они сплавились с деревом во время пожара, – сказала Лилиаз. – Раньше в ветвях был домик. Ребекка играла в нем с куклами, когда все загорелось.

– Камерон тоже был внутри?

– Нет, он увидел огонь из дома и выбежал, чтобы спасти Ребекку. Он очень храбрый, да? Папа говорит, что Ребекка сгорела бы заживо, если бы не Камерон. Она не могла спуститься, и Камерон ее вытащил. Так он и обжег руку. – Лилиаз посмотрела на меня: – Как думаешь, что лучше – сгореть или замерзнуть насмерть?

– Не знаю, – ответила я.

– Что бы ты выбрала: смерть от огня, от холода или от ножа?

– Не слишком приятный выбор, – покачала головой я. – Ни один вариант мне не нравится.

– Мне тоже, – согласилась Лилиаз. – Но, думаю, все же лучше сгореть или замерзнуть, чем быть зарезанной. Мне кажется, нож больнее всего. У папы на кухне много ножей. Он держит их под замком. Боится, что я попытаюсь вырезать свои кости, но я никогда этого не сделаю. Теперь я сильнее, чем злой скелет.

Она коснулась ключицы через ткань водолазки. Повинуясь порыву, я взяла ее руку и крепко сжала.

– Нет никакого злого скелета, милая, – мягко произнесла я. – Есть только ты.

– Ледяные Шарлотты убили Ребекку, – прошептала Лилиаз, не обратив на мои слова внимания. – В первый раз у них не получилось, и они попробовали снова. – Она посмотрела на дерево. – Хорошо, что они теперь здесь. Застряли и не могут слезть с дерева. – Серьезно взглянув на меня, Лилиаз добавила с грустью в голосе: – Но другие остались в доме.

Тут я увидела Пайпер – она шла к нам через лужайку. Кузина вытерла слезы, но ее глаза были припухшими и красными. Впервые она не выглядела идеально.

– Софи, не поможешь мне в доме? – спросила она.

– Что такое?

– Просто мелочь. Пойдем, я тебе покажу.

Я оставила Лилиаз и, вернувшись в дом с Пайпер, поднялась за ней в ее комнату. Когда она закрывала дверь, я заметила бинт на ее правом запястье.

– Что у тебя с рукой?

– Так глупо вышло. Вчера я упала с мопеда Бретта и вывихнула ее. Именно поэтому мне и нужна твоя помощь.

– Упала с мопеда? – встревожилась я. – Ты в порядке?

– Да, конечно. Проблема в том, что я обещала написать моей подруге Салли – она недавно переехала в Англию, – но не могу этого сделать. Будь добра, напиши за меня.

– Прямо сейчас?

– Если ты не против.

– А электронной почтой вы не пользуетесь?

– О, нет. Такие письма безличны. Я предпочитаю настоящие. Тебя ведь это не затруднит? Она будет волноваться, если не получит от меня весточки.

Я подумала, что сегодня совсем не время переживать из-за такой мелочи, но взяла ручку и лист, которые она мне вручила, и стала писать под диктовку.

Письмо было ужасно скучным, в основном о погоде и разных птицах, которых Пайпер видела во время прогулок по утесу. Я писала и злилась все сильней. Как она могла тратить время на эту ерунду, когда бесценный инструмент ее брата был разбит, и, вполне возможно, именно ее парнем?

– Так ты сама видела, как уезжал Бретт? – поинтересовалась я, протягивая ей готовое письмо.

– Боже, ну и почерк у тебя, – будто не слыша меня, Пайпер вгляделась в листок. – Надеюсь, Салли его разберет.