Дарья Беляева - Долбаные города [СИ]

Я обернулся к еще одному любителю пофилософствовать в столь ранний час. Саул сидел рядом с высокой девушкой. У нее была асимметричная стрижка, нервное облачко коротких синих волос. Она говорила:

— Так вот, я не утверждаю, что искусство прямо-таки должно нести добро и свет. Оно должно быть разным. Кому-то становится легче от осознания, что существуют проблемы пострашнее, а люди — похуже. Важно делать разные вещи, но с одной целью.

Саул задумчиво кивал.

— Ты — искусствовед или художница? — спросил он.

— Неа. Я — официантка. Но преподаватели у нас оставляют не только чаевые, да и у самой у меня мозгов достаточно. Я еще подзаработаю и поступлю. Стану бакалавром искусств, как минимум.

— Ты клевая, — сказал Саул. — Удачи.

Людей в автобусе уже было много, но говорили только Саул и его собеседница. Остальные спали или слушали музыку, наши мрачные, недовольные, по большей части молодые попутчики. Кто-то возвращался в свои кампусы, а кто-то спешил занять свое место в сфере услуг для тех, кто живет в кампусах.

Я был уверен, что большинство из них сели в автобус в Дуате, а это значило, что мы стремительно приближаемся к нашей цели. Меня охватило волнение, чтобы утихомирить его, я сказал:

— Доброе утро, мадам, — снял воображаемую шляпу. — Спасибо за этот экскурс в стратегии искусства. Этого я ждал в…

Я взглянул на часы и понял, что мы должны быть совсем недалеко от Элизиума.

— В семь утра.

Она улыбнулась безо всякого стеснения, подмигнула мне.

— Не за что. Я все думала, когда ты проснешься. Почему-то представлялось, что ты очень тревожно спишь.

На шее, прямо над курткой, у нее болтался амулет, видом своим отсылавший к чему-то индийскому.

— Выдать что-нибудь? К примеру, ты пользуешься символикой и эстетикой страны, которая из-за действий твоей культуры фактически перестала существовать.

— Прикольно, — сказала она. — Хотя слово «культура» совсем не в тему.

— Ты — наша фанатка?

Она пожала плечами.

— Неа. Но вы интересные. В смысле это как бы скорее про наше общество, дух времени, чем конкретно про вас.

Она даже не представляла, насколько права.

— Ага, — сказал Саул. — Ей нравится следить, как люди тыкают в нас селфи-палками.

Я заметил у нее на ресницах красную тушь. Полумаргинальная интеллектуалка, подумал я, такая у меня, наверное, когда-нибудь будет девушка. Я выглянул в окно и увидел, что мы подъезжаем к остановке. Люди просыпались, и это было интересно. Я думал, что они сами не отдают себе отчета в том, что их пробудило замедление хода движения или странный внутренний хронометр, подсказавший им, что час настал. Они еще не понимали, почему проснулись, но это уже случилось. Вот же забавная штука этот долбаный мозг. Я растормошил Эли, позвал девочек и Рафаэля. Мы вышли из автобуса, и я услышал, как над ухом немного пощелкали камеры, пара студентов подошла пообщаться. Я даже расстроился, подумал о том, как проходит слава мирская, затем понял, что люди просто слишком сонные, и им не до нас, а я требую многого.

Я никогда раньше не был в этом городе, и он открывался мне со всей оглушающей радостью чего-то нового, первого, прежде незнакомого. Он не был похож на Дуат — теснее, краснее, ниже. Все в нем было таким классичным и строгим, словно он подстроился под университетские нравы. Все эти готически вытянувшиеся здания и серьезные, невысокие домики красного кирпича очаровали меня сразу же. Хотя, надо сказать, люди и дома мне чаще нравились, чем нет, так что очаровать меня было вовсе несложно. И все же это было дивное место со множеством красивых церквей и маскирующихся под античность с помощью многочисленных колонн общественных зданий. Казалось, люди причащаются, а затем идут в городской совет, таков местный образ жизни.

Короче говоря, когда мы вышли, я вдохнул холодный воздух и представил, как хорошо здесь летом. Вирсавия широко зевнула, но тут же захлопнула рот, заметив, что ее фотографируют, помахала рукой. Мы поотвечали на вопросы о том, что мы здесь делаем, несколько противореча друг другу, и я подумал: даже хорошо, что никто нас не слушает.

— Так, — сказала Лия. — И каков наш план? Угрожать пистолетом особо видному преподу, чтобы он сказал, где у них тут собираются культисты?

Мы пошли через небольшой, по-зимнему унылый бульвар. Я закурил первую утреннюю сигарету, и голова у меня закружилась.

— Нет, леди, все намного проще. Мы сразу отправимся в мемориальную библиотеку Стерлинга. Это я узнал из крайне авторитетного источника, от непревзойденного стрелка сэра Калева Джонса.